— А запомнил ли ты того отрока, друг мой?
Тот снова усмехнулся.
— Как думаешь, запомнил бы ты того, кто тебя из плена многолетнего освободил, да свободу дал? Я с ним и свидеться после того успел. Подарок преподнести, да с внуками познакомить.
Кивком указав на ожидающих потомков, продолжил.
— Они ещё вчера должны были в Петербург прибыть. Но вести отсюда какие-то тревожные пошли, так что я придержал. Как видишь, прав оказался.
Кавалергард отпил из чаши и проворчал.
— Ты ему случаем не меч вручил? Из тех, что при твоём отце ещё ковались?
Увидев выражение лица Шуйского, победно улыбнулся и глянул на Голицына.
— Вот и выяснили мы, откуда сила у этого Афеева. А говоришь, Древней крови в нём нет. Ещё как есть.
Теперь нахмурился уже Шуйский. Взял со стойки пустой бокал, крутанул кран на громадный бутыли и наполнив вином, сделал глоток. Испытующе оглядел князей.
— Рассказывайте. Как глубоко он во всё влез?
Те переглянулись и Голицын пожал плечами.
— Спас жизнь Её Высочеству, участвовал в аресте графа Брезовского, а ночью штурмовал дома Чёрных. По сути, стал её ближайшим советником. А ещё, по слухам, вылечил царевича Алексея. И спутниками обладает интересными — драконом да камнем говорящим.
Внимательно слушавший его Оболенский, с лёгким возмущением добавил.
— А ещё благоволит Оттоманской Порте.
Во взгляде Шуйского появилась толика изумления, а разум сходу попытался как-то увязать отпрыска дворянского рода и давнего врага империи на Балканах, но в следующую секунду послышался голос князя Голицына.
— Это он Стамбул просто отказался жечь. Ратибор уже порывался туда добраться.
Кряжистый и напоминающий медведя владетель Сибири, досадливо крякнул.
— Сдалась тебе эта Порта? Не до османов нынче. Тут наше бы царство в порядке удержать.
Кавалергард огладил усы, а возмущения в его взгляде стало куда больше.