— Я гарантировал присутствие своего флота тогда, когда у меня с востока не лезла армада почти в семь тысяч кораблей! — выпалил я. — Это у меня сейчас нет времени!..
— Но откуда?! — Гилус удивлённо посмотрел на меня.
— С востока! — повторил я. — Вы просчитались. И проворонили этот флот.
— Фант!.. — Гилус понял, что я сейчас отключусь, и попытался меня задержать.
— У меня тут бой, Гилус! — торопливо сказал я. — Я, правда, сейчас не могу…
И отключился. Сразу.
Поскольку мои реплики в рубке прекрасно слышали, то первым делом я ответил Талини и Эпирину:
— Помощи не будет… С юга идёт армада в четыре тысячи дирижаблей. У Большой Скалы ещё полторы тысячи. Все готовятся к той битве, а наших врагов они прощёлкали…
— Значит, справимся своими силами, — вздохнув, сказал Талини и вернулся к командованию.
Центром нашего построения был «Зевс», развёрнутый бортом к наступающим врагам. Своим щитом он прикрывал самую многочисленную группу дирижаблей. Ещё три группы были защищены старыми корсарами — «Каламбадой», «Эгу-артом» и «Эмори», которые треугольником расположились вокруг «Зевса».
Группа «Зевса» выдавала максимальную огневую мощь, стараясь выбить как можно больше врагов — и при этом привлечь на себя как можно больше выстрелов. Оставшиеся три группы старательно добивали тех, кто прорывался через плотную заградительную стрельбу флагмана и его сопровождения.
К сожалению, уничтожать вражеские дирижабли пачками у нас не получалось. Враги тоже не щёлкали клювом и успевали отводить потерявшие щит группы в тыл. И, тем не менее, их количество медленно, но неуклонно сокращалось. Наши щиты спокойно выдерживали все попадания, не перегружаясь от урона. Однако при этом на глазах таяли запасы пневмы в корабельном накопителе флагмана, который я постоянно пополнял из сосудов скрытого могущества.
Кроме того, на месте наш флот не стоял, а медленно удалялся от Пирита, не давая себя окружить. Дело было в том, что враги периодически пытались зайти то с флангов, то сверху. Впрочем, делали они это без особого энтузиазма, потому что небольшая группа, оказавшись в отрыве от остальных сил, быстро уничтожалась, а растягивать всю массу дирижаблей у них пока не получалось. Видимо, с координацией манёвров не всё у них гладко было.
Два часа нам удавалось сдерживать врага, весьма удачно сокращая его ряды. Однако интенсивная стрельба и множественные попадания по нашим щитам, в конце концов, дали о себе знать. Первым о том, что в корабельном накопителе критически мало пневмы, сообщил «Эгу-арт». Пока я готовился с помощью «Мэлоннеля» перебраться на него, панические сообщения пришли и с «Каламбады».
Талини принял решение не отводить группу, и «Каламбада» уступила место другому корсару с щитом изначальных. Щит у того был слабее, менее экономный, да и корабельный накопитель был небольшим — всего тысяч на триста единиц. Так что это было лишь временное решение. А когда я уже был на «Эгу-арте», неожиданно закрылся щит на «Эмори»…
Любой щит имеет несколько параметров, часть из которых понятна воздухоплавателям, а часть — увы, неизвестна. Во-первых, есть параметр расхода пневмы ко входящему урону. Чем больше урона можно принять на одну единицу пневмы, тем лучше щит. Во-вторых, есть предельная нагрузка выставленного щита — то есть, сколько урона совокупно может принять щит, перед тем как выключится, и его нужно будет переставить. Но когда щитом пользуется Страж, он его переставляет постоянно, чтобы пропускать наши выстрелы — и поэтому такой беды с дирижаблями под его управлением не случается.
Но есть и ещё какой-то параметр, который терранцы так и не смогли просчитать… Именно он и отвечает за неожиданные выключения защиты. То ли это интенсивность урона на единицу времени срабатывает, то ли просто сбоит цепочка чешуек, передающая пневму на щит. Так или иначе, никто, к несчастью, не застрахован от таких внезапных отключений.
«Эмори» пришлось туго, когда его одномоментно обстреляли сразу несколько групп врага, отключив свои щиты и тут же вернув их обратно. Щит изначальных замигал и отключился, а несколько десятков снарядов, пока Страж не успел его включить, вгрызлись в дирижабли группы. Два корсара загорелись, а один потерял часть такелажа, и гондола начала опасно крениться. Сам «Эмори» получил несколько попаданий по орудиям изначальных. И хоть они и не были уничтожены, но стрелять из них Страж уже не смог.
Один из дирижаблей группы успел выставить щит, но всех прикрыть не сумел. Да и щит был обычным — а, значит, почти мгновенно слетел. К этому времени, правда, Страж вернул щит изначальных, и новые попадания пришлись уже в него. Но половина эфирных кораблей всё-таки получила весьма неприятные повреждения. Один из вспыхнувших корсаров неожиданно начал снижаться — видимо, огонь победил логосы на ткани аэростата. Стоило ему выйти из-под щита, как гондолу разнесло в щепки десятками вражеских снарядов.
Люди, орудия, груз — всё полетело на землю в облаке обломков и обрывков ткани. Враги, правда, потеряли осторожность и заплатили за эту маленькую победу тремя десятками сбитых воздушных судов. И всё равно такое соотношение было не в нашу пользу. Спустя час группа «Эмори» вынуждена была уйти под прикрытие «Зевса» — щит мигал ещё дважды, когда противникам удавалось сосредоточить на нём стрельбу. Либо этот щит изначальных оказался с дефектом, либо надо было перебирать дорожки чешуек — выяснять причину прямо во время боя было бесполезно.