Сумеречный Сад

В борьбе с Блэкбёрном, с налоговой, с Изъятием я позволила себе быть Владельцем историй. Я держалась за магазин, полный историй, но не хотела писать свою. Туристические плакаты шептали мне, вдохновляли меня творить порталы в таинственные места для моих читателей.

Если я что и поняла из моих прогулок в Саду, то вот оно: даже великие творцы не уверены в себе.

Почему-то на ум приходят Селена Мэннинг и ее бестселлер, «Звездный фолиант».

Да, наверное, даже она.

То, как меня раздражал ее успех – еще один показатель, говорящий о том, как важно принимать себя.

Меня заполняет волна чувства, совершенно непохожего на зависть, которую я чувствовала при каждом взгляде на дурную обложку, при каждом упоминании ее имени.

Я ощущаю… симпатию к ней. Будто мы – часть одного содружества и должны поддерживать, воодушевлять друг друга в борьбе за красоту, несмотря на любой риск и разочарование. Даже успех может быть страшным, парализующим, я уверена. Возможно, ей тоже пришлось рискнуть, пожертвовать чем-то и принять, что ее творение вышло не таким, как она себе представляла.

Я поднимаю руку, выпускаю мягкие зеленые листья, смотрю, как они трепещущим дождем падают на землю.

Здесь, в запутанных джунглях на пустыре, между книгами, музыкой, живописью, я чувствую себя частью чего-то большего и великого – частью содружества творцов. Как этот пустой участок воскрес зеленью и травой, так и мы должны трудиться, чтобы открыть людям глаза на Красоту, на рамки, за которыми нас ждет что-то Другое, а не материальная повседневность, затягивающая нас в трясину.

Да, наши с Селеной книги похожи. И да, ее историю раскупили читатели, а моя пропала втуне. Но она мне не враг, не соперник. Потому что в чем-то мы с ней одинаковые.

Во всем, что имеет значение, мы одинаковые.

Я сползаю с края стиральной машины и прыгаю на землю.

Ночь близится. Пустырь все еще пуст.

А мне предстоит еще один телефонный звонок.

Глава 42

И снова в голове зеленые, чудесные мысли. «Почему мы выращиваем розы?» Спроси танцовщицу, почему она танцует, несмотря на уставшие ноги в синяках. Спроси художницу, почему она рисует, писательницу – почему она пишет. Ответ – красота. Не мелочность. Не миловидность. Красота такая насыщенная и реальная, что становится страшно. Красота, у которой есть голос. Красота, зовущая за собой.

Кристин Пурифой, «Садовник»

К тому времени, когда помятая Лиза приходит в магазин на следующее утро, опоздав на полчаса, я уже по уши погрузилась в подготовку мероприятия.

– Поверить не могу. – Ее единственная реакция. Я рассказала ей, что позвонила Роберту прошлой ночью и согласилась присутствовать на вечеринке, которую он проводит у нас на следующей неделе.

Я пожимаю плечами, переворачиваю табличку на двери с «Конец» на «Когда-то, давным-давно».

– Я поняла, что поступаю глупо. И адвокат справится в суде без меня. – Конечно, это не все, но я не готова изливать Лизе душу и объяснять вчерашнее озарение. – Кроме того, может быть, эта встреча станет последним мероприятием Книжной лавки.