Нечто из Рютте

22
18
20
22
24
26
28
30

– Ой, да отвяжешься ты от меня?! – заорала девица на весь двор. – Зачем пытаешь?! Через кусты он шел, – она зарыдала, – по болоту.

Девушка кинулась бежать вон из замка, солдат за ней не пошел, стоял, чесал подбородок и думал, а затем он двинулся в донжон, но не дошел, ему стало и не до застолья у барона, да и хмель как-то выветрился на улице.

Думал, ходил и остановиться не мог, зашел на конюшню и велел конюху оседлать одного из своих коней. И пока не стемнело, поехал в деревню, толком сам не зная зачем. На площади остановился у виселицы, где висел упырь, некоторое время рассматривал его в нелепой надежде узнать что-то, что помогло бы найти хозяина этой твари. Так ничего и не увидев, поехал в трактир, где должен был находиться монах. Там он его и нашел.

Ипполит сидел в углу и старался не обращать внимания на пьяный гомон, распутные песни и веселых местных девок. Он следил за разносчицами еды, отмечая на клочке бумаги количество пивных кружек и тарелок, что те ставили на столы, после чего плюсовал деньги в длинный столбец. Когда Волков сел рядом, монах обрадовался:

– О, вы! Говорят, барон управляющего сегодня на смерть осудил.

– Да бог с ним, с управляющим, у тебя как дела?

– С деньгами как обычно, деньги идут, но будет хуже, чем вчера. Вчера, когда упыря вешали, много народу пришло.

– Завтра управляющего вешать будут, еще больше народу придет. С управляющим мы вопрос решили, а вот что с вурдалаком делать – ума не приложу.

– По чести говоря, я и сам не знаю, – сказал молодой монах, – думаю об этом. Деньги считаю, а сам думаю. Понятно только одно – пока мы гул мастера не изловим, он так и будет людей в трупоедов обращать, а вам так и придется их развешивать.

– В том-то и дело, – соглашался Волков. – Я надеюсь, что шар нам поможет.

– Который вы у ведьмы отобрали? Злой он, как он поможет?

– Пока не знаю, ты сам-то в нем что видел?

– Да муть одна. По сути, ничего и не видел.

– Вот и я по сути… – Солдат замолчал и случайно обратил внимание на девочку лет четырнадцати.

Та была в убогой одежде, босая. Она грязной тряпкой вытирала разлитое пиво со стола и лавки. Волков спросил:

– А это кто?

– Это? – взглянул монах. – Это Агнеска, сирота. У нее одна бабка болящая, а девчонка тут пробавляется. За еду да деньгу медную.

Волков окликнул девочку и поманил рукой:

– Пойди-ка сюда.

Девочка послушно подошла, не выпуская грязной тряпки из рук, поклонилась.