– Нам что, выйти?
– Как хотите, мне все равно, – вдруг сказала девочка, встала с кровати и скинула с себя ветхое несвежее платье, потом снова села на кровать, абсолютно голая, взяла шар и поднесла его к глазам. Трое взрослых мужчин смотрели на нее оторопело. У Волкова ее тщедушное тельце не вызывало ничего, кроме чувства неловкости, да и у остальных, видимо, тоже. Они просто ждали, когда она наконец оторвется от шара, а она только чуть улыбалась и продолжала глядеть внутрь.
– Ну? – наконец не выдержал солдат. – Видишь что-нибудь?
Агнес его даже не услышала, тогда солдат потянул ее за руку, в которой девочка держала шар.
– Видишь что-нибудь?
– Не мешай! – вдруг зло и резко ответила девочка, даже не посмотрев на него.
Ёган и монах удивленно переглянулись. Они не знали людей, которые осмелились бы в таком тоне говорить с коннетаблем, но Волков не обратил на грубость девочки никакого внимания. Он просто отобрал у нее шар, и та сидела на кровати голая, не понимая, что происходит, как будто проснулась в незнакомом месте.
– Ну, что ты там видела? – повторил солдат.
И тут Агнес поняла, что она голая среди мужчин. Вскочила, стала одеваться.
– Так ты ответишь или нет?
Девочка слегка тряслась, ее даже передергивало, словно от холода, она смотрела в сторону и вдруг произнесла раздраженно:
– Она хочет вернуть шар.
– Кто она? – спросил солдат.
– Его хозяйка.
– Ведьма? Она мертва два дня как.
Агнес стояла, продолжая глядеть в стену, и повторила:
– Она хочет вернуть шар. И сына. И еще убить вас. Она что-то придумывает.
Коннетабль какое-то время смотрел на Агнес пристально, а потом произнес:
– А ну-ка пошли со мной.
Все четверо спустились и направились в донжон. Там, за столом, ужинали дворовые и стражники. Там же был управляющий и Сыч.