Темные празднества

Я стою на своем:

– Однако я не собираюсь от нее избавляться.

Его голос становится ласковым.

– Это горестное бремя будет тебя тяготить. Притуплять твою остроту.

– А время ее снова заточит, – парирую я, и, к моему облегчению, он сдается.

– Нам не хватает этой привилегии, – задумчиво произносит он. – Что ж, будем довольствоваться тем, что имеем. Заодно поможем Рашу в охоте на ведьм. Продемонстрируем лояльность, чтобы свести к минимуму его влияние.

Отступая, он жестом просит меня снова настроиться на пение мертвых. Я возьму себя в руки, обещаю я, пока мертвые требуют моего внимания. У меня нет другого выбора.

Глава двадцать четвертая

– Сегодня будем пехотинцами, – с мрачным выражением лица сообщаю я Клементсу, пока мы с ним плетемся за Уиллом и Рашем. Мы выехали верхом рано утром, чтобы посетить жилище Раша. Он ждал нас на окраине города. Сделав шаг из сгущающегося тумана, словно являясь его частью, он быстро завладел вниманием Уилла, пока мы шли в сторону города.

Последние две ночи я провел на кладбище под присмотром Уилла. Несмотря на все приложенные усилия, мне не удается отделить песни усопших друг от друга. Все их тайны, которые я смог собрать за это время, – не более чем мелкие кражи и безобидные сплетни. Я подношу руку к шее, на которой теперь нет узелка Фрэнсиса. Заметив, что у Персиваля заканчивается терпение, сегодня утром я его спрятал. Уилл считает, что его словам легко поверить. Он даже не подозревает, какой гнев закипал во мне в момент, когда я осознал, кем являюсь на самом деле. Отними его – и у меня не останется ничего, кроме потери. Я не могу его усмирить. А еще не могу пойти на риск, отказавшись от всего, что осталось от Фрэнсиса, полагаясь лишь на его слово. В любом случае, узел моего брата на меня давит. Он – Кастор, тянущий меня вниз, и я спустился бы, если бы не Альтамия, которая ко мне привязана.

– Я не позволю нам сбиться с шага. – Клементс подталкивает меня локтем, словно желая, чтобы мы шли в ногу с Уиллом и Рашем. Туман размывает и его зависть к ним, и нетвердую походку. Несмотря на мое презрение к нему как к личности, что-то в его амбициозности кажется мне достойным восхищения. В отцовском доме я довольствовался тем, что скрывался в тени.

Иногда я представляю, что все еще нахожусь там, прячась по углам. Мне стыдно вспоминать о тех временах. Как жаль, что я покорно закусывал удила вместо того, чтобы сильнее сопротивляться уздечке.

Чтобы отвлечься, я оглядываюсь вокруг. Роутон – средневековый городок, состоящий из домов с деревянными балками, фронтоны которых обращены к улице. Город переходил то к одной стороне, то к другой, однако неплохо перенес оккупацию. Его не слишком разграбили, впрочем, я замечаю, что в окнах некоторых магазинов нет стекол. Из-за атмосферы запустения городок кажется чуть ли не заброшенным, а его жители – проплывающими мимо нас призраками.

Я надвигаю на лоб шляпу, чтобы скрыться от пристального внимания, которое нас окружает. Этот город меньше Йорка, и люди быстро догадываются, что мы не местные. Жилище Раша находится недалеко от конца главной улицы, и он пользуется этим расстоянием в своих интересах. Клементс мрачнеет, замечая, с каким уважением местные жители относятся к Рашу. Лишь завидев его, они делают реверансы или почтительно приподнимают шляпы. Единственное исключение – какая-то осунувшаяся женщина, которая вместе с детьми переходит на другую сторону улицы, чтобы с нами не пересекаться.

– У тебя есть новости? – шепотом спрашивает меня Клементс.

– Нет. Мой господин попросил составить краткий список обвинений горожан, но пока держит свои намерения в тайне.

Его недовольство вдруг сменяется похотливостью:

– Насколько ты близок к тому, чтобы ее завоевать?

После того признания Персиваля я старался избегать Грейс, за исключением встреч за завтраком и ужином. Если бы Уилл ничего мне не рассказал, я бы проигнорировал то беспокойство, которое она во мне вызывала, списав его на ее отдаленное сходство с Альтамией. Но за этим стоит нечто большее, и я вспоминаю, как съежился, когда она бросила на меня пристальный взгляд сегодня утром за завтраком.

Мне совсем не хочется, чтобы меня сбили с толку ее магические узелки.