– А зачем вы их рисуете? – спрашивает Уилл.
– Чтобы понять, что общего у всего этого зла, – отвечает Раш.
Уилл берет в руки изображение осунувшейся женщины по имени Джейн Фоули. Она лишь отдаленно напоминает ту печальную хрупкую даму, которую я видел мельком тогда и которая так испугалась нашего присутствия. Во время церковного собрания Джейн и ее внебрачных детей назвали напастью для соседей, обвинив в том, что они продают амулеты, изрыгая проклятия, когда кто-нибудь отказывается их купить.
Клементс держит еще один набросок. На нем изображен старый нищий с лицом, изрытым оспинами.
– А этот старик? – Он смотрит на рисунок с презрительным выражением лица.
Раш бросает взгляд на эскиз.
– Элай Хит. – Он берет в руки изображение хмурой девушки, одетой в лохмотья. – Бесс Хит, его дочь. Их обвиняют как минимум в двух смертях.
Я не могу оторваться от темных глаз девушки, а затем перевожу взгляд на крошечные цифры в углу листа.
– Это – то, во сколько они в этом году обошлись городской церковной общине. Мой гонорар будет в три раза выше плюс мои личные расходы, – объясняет Раш, обратив внимание на мою заинтересованность.
К его разочарованию, я ничего не отвечаю, пока Клементс перелистывает страницы, проводя умственные расчеты.
– А кто раскрыл вам эти цифры?
– Мистер Элвик, старший олдермен, – отвечает Раш. – Он занимается городской бухгалтерией, и по его указанию мистер Келлер распределяет материальную помощь для неимущих.
– Лорд Кэрью и его племянница тоже в списке? – интересуюсь я.
– Ходят слухи, что у себя в поместье лорд Кэрью и Грейс укрывали священников и проводили черные мессы, однако, на мой взгляд, они не имеют под собой никакого основания.
Я поднимаю голову. Он назвал ее Грейс, а не миссис Роул, но никто не обратил внимания на эту оговорку.
– Распределите имена, – приказывает Клементс.
Уилл протягивает ему рисунок Энн Грир.
– Я возьму Джейн Фоули.
Раш откладывает ее портрет подальше:
– Она не представляет собой никакой ценности.