Темные празднества

Мы обмениваемся безмолвными взглядами, которые ни один из нас не желает прерывать. Контуры ее лица играют в тенях, когда миссис Хейл захлопывает за ней дверь. Именно такой она будет являться ко мне во снах. Миссис Хейл с облегчением вздыхает, как только я скрываюсь из виду. Мы с Уиллом уезжаем, и ее дочь теперь в безопасности.

– Ваш господин ждет, – бросает Хейл, стоящий возле входной двери.

– Прощайте, – бормочу я, а затем раскрываю рот, чтобы что-то добавить, однако он поворачивается ко мне спиной, и слуга быстро меня выпроваживает.

Забравшись в экипаж, я с удивлением обнаруживаю, что внутри меня ждет не один, а целых два человека. Рядом с Уиллом сидит Клементс.

– Не удивляйся так сильно, – ухмыляется он. – Военная пенсия не позволяет жить на широкую ногу.

В последний раз я видел его глазами Агнес, поэтому сейчас слегка вздрагиваю от этого воспоминания. В этом тесном пространстве я сажусь как можно дальше от него. Было бы странно ожидать, что он поедет туда отдельно от нас.

– За наше сотрудничество, – говорит Клементс.

– За наше сотрудничество, – эхом отзываюсь я, но в моем ответе нет искренности. Боясь пораниться друг о друга, мы ощетиниваемся. Дверь кареты захлопывается, и взаимное недоверие и обида заставляют нас ехать молча.

– Я могу быть вам полезен, – прерываю я молчание, пока Уилл морщится, просматривая письма.

В ответ на его грубую отстраненность Клементс переключает свое внимание на меня. Его напряженный интерес – водоворот, который поглотил бы меня, если бы Уилл меня отпустил. Я начинаю дышать глубже и отвожу взгляд. В Лондоне достаточно распахнуть окно, чтобы окружающий мир ворвался внутрь. Этот город приручен людьми, застроившими его сушу и реки. Здесь же царят простор и безмолвие, и я описываю в своем дневнике детали этого бесхозного пейзажа, выгибающегося дугой и округляющегося, словно позвоночник.

– Наша совместная работа так и будет сопровождаться задумчивым молчанием? – Я поднимаю глаза, но этот вопрос Клементс задал не мне, а Уиллу. – Ты начинаешь напоминать мне человека, которого я когда-то знал. – Он насмешливо смотрит на Уилла.

– Ты же, в свою очередь, так и не изменился, – парирует Уилл. Их диалог, приправленный историями из прошлого, не оставляет у меня никаких сомнений в том, какое место я в нем занимаю. Они были и друзьями, и соперниками, и врагами, но в повисшей тишине становятся смешением всех трех. У них общее прошлое, а я для Уилла – не более чем обязательство, от которого он не может отказаться или передать Клементсу.

Я потираю шею, напряженную от нервов, когда экипаж вдруг делает остановку возле небольшого городка. Выйдя из кареты, Клементс взглядом приглашает меня наружу, однако я предпочитаю проигнорировать этот жест. Он пожимает плечами, и захлопнувшаяся дверь оставляет нас с Уиллом в тепле салона. Персиваль закрывает глаза, а я в тишине раздумываю над этим приглашением. В Клементсе есть пустота, которую я вижу и в себе, однако мое пространство стремятся заполнить мертвецы, в то время как он питается живыми. Он начнет пожирать и меня, если я не найду в нем слабое место, чтобы его приручить.

– Ищешь новый путь? – спрашивает меня Уилл, когда я протягиваю руку к дверце повозки.

– Мы трое – непростая компания, и наши отношения разойдутся по швам, если я не раскрою какой-нибудь его секрет, чтобы нас объединить.

Захлопнув дверцу у меня перед носом, Персиваль затягивает меня назад.

– Он начнет тебя подозревать.

– Он всех подозревает. В нем нет доверия, одна лишь враждебность. Мое единственное преимущество в том, что меня он ненавидит немного меньше.

Уилл строго на меня смотрит.

– В ответ тебе придется кое-что рассказать и о себе.