– Достаточно, – произнес Третий, но Даян его не услышал. Он отмахнулся, подошел к свернутым тканям и благоговейно провел по ним пальцами.
– Он с ума сошел, – тихо прошептала Пайпер, искоса посмотрев на Третьего. – Кто за один день празднества меняет одежду три раза?
– Ребнезарские леди. Или Эйкен, потому что он, бывает, случайно проливает на себя что-нибудь.
– Я не ребнезарская леди и не Эйкен.
– Даян привык работать с дамами из высшего общества, поэтому он…
– Хочешь сказать, я из низшего?
Третий в ужасе округлил глаза.
– Расслабься, – бросила Пайпер, толкнув его под ребра локтем, – я опять пошутила.
– Я не понимаю твоих шуток.
– Это весело – прикалываться над тобой. Как будто я снова воюю с Лео за право выбрать фильм. Твое лицо, когда я сказала про ткани, было великолепным.
Третий склонил голову набок, желая увидеть в зеркале, которое закрывал собой Даян, хотя бы часть своего лица. Он увидел голубые глаза, прямой нос и острые скулы и не понимал, что в его лице было великолепным.
– У меня обычное лицо, – сказал Третий, вновь посмотрев на Пайпер. – Для ребнезарца.
– Просто знай, что твое лицо стоило видеть.
– Но ты видишь его каждый день.
Пайпер глубоко вздохнула и, что насторожило Третьего, тихо досчитала до десяти.
– Короче говоря, я развлекаю себя как могу.
– Но я все равно не понимаю, почему ты попросила меня выбрать ткань. Это ведь для тебя я послал за Даяном.
– И он устроил лекцию о платьях. Я бы пошла в своем старом пальто, если бы это избавило меня от того, чтобы слушать Даяна.
– Он создает потрясающие наряды. Мои сестры были в восторге от них. Я подумал, что тебе может понравиться.
Пайпер насторожилась.