– Скажу, что лучший способ посадить корабль на рифы – это поставить у руля сразу двух капитанов. Придется одному из вас править, а другому заткнуться пробкой.
Хлоя выпятила челюсть и смерила Рафу взглядом.
– Значит, в Сан-Мишон.
Старик поправил очки на носу и поскреб седую щетину на черепе.
– Как угодно, добрая сестра.
– Согласие! – воскликнул Беллами. – Ура!
– Бушетт, сука, заткнись! – зарычал я на него.
Мы оседлали лошадей, и Сирша повела нас через мглу. Снова повалил снег; протаскавшись по лесам еще два дня, мы наконец вышли на раскисшую северную дорогу, что извилисто вела в Оссвей. Кругом раскинулись грязные, заросшие грибами холмы, на которых некогда зеленели луга. Впереди пятном маячила еще одна мертвая роща. У перекрестка нам попалась обсиженная воронами клетка на столбе: она поскрипывала на кусачем ветру, а на ржавеющем металле было выведено слово «ведьма». Рафа с Хлоей осенили себя колесным знамением, а Диор посмотрел на клетку, крепко стиснув зубы.
Внутри лежали останки старухи.
Любой, кто сумеет интересно рассказать о том, как отряд целыми милями молча тащится по дороге, – рассказчик получше моего. Сирша с Фебой зашли вперед, разведывая путь. Остальные ехали, сгорбившись в седлах. Рафа щурился на потрепанный томик Писания, теребя в пальцах знак колеса. Я таращился в свою старую карту, Беллами дрочил свой деревянный хер, а Диор болтал с ним о том и этом. Погода была просто отвратительной, но перед отъездом из развалин охотничьей хижины я успел растолочь кровь птенца. Так что бандольер у меня был нагружен десятком доз первосортного санктуса, и я радовался, как свинья в дерьме.
Беженцы попались нам через пять дней.
Сперва мы увидели бредущую навстречу жалкую горстку, но потом я разглядел сквозь снегопад целую колонну. Их были сотни: они тащили ручные тележки, нагруженные остатками покинутой жизни, и несли за спинами маленьких детей. Я даже заметил среди них уставшего от жизни ослика – печального и отощавшего. Колонна прошла мимо, молча, – и даже когда отец Рафа окликнул их, они продолжали брести по щиколотку в грязном снегу, точно призраки.
– Твою Богу душу мать… – прошептал Диор.
– Не богохульствуй, Диор, – тихо упрекнула его Хлоя.
– Откуда их столько?
– Это оссийцы, – ответил я, кивнув на килты. – Далеко на западе отсюда есть деревня под названием Валестунн. На север есть деревня покрупнее, Винфэл…
– Габриэль де Леон?
Услышав свое имя, я удивленно моргнул и стал озираться в поисках окликнувшего меня. И там, среди беженцев, разглядел замызганного человека лет тридцати, у которого на плечах сидела светловолосая девочка. Он был высок, сед, а из-за грязи на лице на меня смотрели ярко-голубые глаза.
– Мученики и Дева-Матерь, энто ж ты!
Пока я хмурился, пытаясь вспомнить лицо этого человека, он двинулся ко мне и протянул ладонь. Сдвинув треуголку на затылок, я соскользнул с седла в снег и пожал ему предплечье. Рука у него была – кожа да кости, а вот пожатие оказалось стальным.
ebooksa