Империя вампиров

– Где дитя?

– А ты наглая сучка. Явилась к освященной земле, пока в небе светит солнце.

– Тот, кто придет вс-с-след за нами, прос-с-сьбами утраждатьс-с-ся не с-с-станет. Но мы повторим вопрос-с-с. – Ее бледные глаза уставились в мои. – Где дитя?

Сирша закинула секиру на плечо, и Феба тихонько зарычала, обнажив зубы.

– А ты войди, пиявка, да сама его поищи.

Вампирша даже не моргнула, совершенно незаметно достав меч. Длинный и изящный, как его хозяйка, клинок плавно изгибался. Когда я первый раз увидал это оружие, у башни недалеко от Юмдира, мне показалось, что он измазан в крови порченых, убитых этой высококровкой, но сейчас, когда у меня горели огнем кости, а язык превратился в сухой пергамент, я понял: он не вымазан в крови, а сам сделан из нее.

Из ее крови.

– Кто ты? – зло спросил я.

Вампирша снова поклонилась, уже ниже.

– Зови нас-с-с Лиат.

В камере на вершине одинокой башни перо в руке быстро писавшего вампира внезапно замерло. Последний Угодник допил вино в бокале до осадка, а историк Марго Честейн, первой и последней своего имени, бессмертной императрицы волков и людей, удивленно моргнул.

– Лиат. – Голос его по-прежнему звучал сладко, как дым санктуса, однако за медовым тоном угадывалась бурлящая ярость.

Габриэль подался вперед, чтобы наполнить бокал.

– Oui.

– Я знал, что ты болван, де Леон. Все ума не приложу, как ты зовешь меня пиявкой, а сам водил компанию с их королевой. Подумать только…

– Осторожнее, холоднокровка. Хочешь знать правдивую историю, так дай мне самому ее рассказать. То, что ты знаешь и что будто знаешь – это два совершенно разных зверя.

Вампир нахмурился.

– Как угодно.

Габриэль поднял кубок.

– Ужасно щедро с твоей стороны.