– Стоя на коленях, Габриэль.
Затем она откинулась и легла на стол, за плечи притянув меня к себе. Вкус ее крови обжигал мне язык. А потом она заглянула в самую глубь моих глаз и прошептала слова, после которых я наконец сдался:
– Молись мне.
Отчасти я был шестнадцатилетним мальчишкой, которому хотелось служить и угождать, но в остальном испытывал голод, темней которого еще не знал. Я провел руками по ее бедрам, медленно задирая рясу, и, часто дыша, опустился на колени. Ее запах окутал меня целиком, и во мне не осталось ничего, кроме нужды. Я лишь слегка коснулся ее языком, а она уже затрепетала; под кожей кровь. Астрид вцепилась мне в волосы и притянула ближе.
– Давай, – вздыхала она. – Ну давай.
Я целовал ее с обожанием, неспешно и мягко, но каждым вздохом и стоном она приглашала меня заставить ее стонать и вздыхать громче и протяжнее. В это время она принадлежала мне, а не Богу – целиком и полностью. Больше нас ничто не разделяло, и я вкушал ее медовые лепестки. Она посмотрела мне в глаза, дрожа все сильнее, раскрыв ноги шире и подогнув пальчики. Одной рукой прижимала мою голову к себе, другой ласкала грудь сквозь ткань монастырской рясы. Ее вкус и возбуждение заставили забыть обо всем; шелковистая гладкость, бархатистая нежность – ощущая их, я едва мог дышать. Еще никогда я не знал столь сладостного греха. Ничего не желал так сильно, как ее.
– Ласкай меня, – взмолилась Астрид, и я подчинился.
– Внутри, – умоляла она, и я чуть не потерял голову.
Она стонала, повторяла мое имя, запрокинув голову и так сильно дрожа, что я едва держался. Она была такая влажная и – Боже! – теплая внутри. Я погружал в нее пальцы, а она стонала с каждым обжигающим поцелуем. Потом она откинулась на стол, выгнула спину и затряслась. Задрала ноги и, закатив глаза, в очередной выкрикнула мое имя, да так громко и протяжно, что нас должны были услышать…
Но тут зазвонили колокола.
Мы одновременно подняли взгляд и посмотрели друг на друга. На смену голоду и ослепляющей потребности пришло смятение. Сердце у меня в груди стучало молотом, а губы и подбородок влажно блестели: сладкий нектар, горячая кровь, солоноватый пот… А над обителью разносился звон, эхом отдававшийся от стен пустой библиотеки.
– В чем дело? – прошептала Астрид.
Стояла ночь, и до рассвета оставалось еще много времени, так что нас явно не призывали на мессу. Я помог Астрид встать и, не обращая внимания на жажду, которая вспыхнула только ярче от вида царапины у нее на губе, в ужасе проговорил:
– Что-то не так…
XI. Каким ты будешь
– Клятвопреступники! Сучьи богохульники!
– Рот закрой!
– Ублюдок, жоподралы, грешники! Бдите! Бдите же, братья!
Вот какие крики услышали мы с Астрид, вывалившись из библиотеки в ночь. Воздух после поцелуев показался мне ледяным, и я все еще чувствовал жар объятий Астрид и греховный вкус ее губ. А у дверей оружейной столпились угодники и инициаты.
– Лучше бы вам вернуться в женскую обитель, ваше величество, – сказал я Астрид.
ebooksa