– Мне бросить тебя тут? Что я за сволочь, по-твоему?!
– Ну а на кой тебе оставаться? Тебе же плевать на меня! Это ты Хлое слово давал. Теперь тебе к семье пора, нет, что ли? Собирай манатки, герой.
Я присмотрелся к этой девице: полуголой, продрогшей до костей и очень злой – и в зеркале ее глаз увидел свое отражение. Я не мог винить ее за мысли, что я ее брошу. Она и правда верила, будто я – такое вот чудовище. Сломленное. Эгоистичное. Безбожное. Злое.
Мы с ней были знакомы едва ли месяц, а она уже знала меня лучше многих.
– Надень. – Я протянул ей пальто. – Иначе замерзнешь насмерть.
– Не нужна мне твоя жалость. И помощь мне твоя не нужна.
– Гордыня еще ни одному мужику не наполнила брюхо и не согрела от замерзания насмерть. С девушками то же, готов спорить. – Я снова протянул ей пальто. – Не дури.
Она еще немного посмотрела на меня злобным взглядом, а потом все же выхватила у меня одежду.
– С теми, кто спас тебе жизнь, Лашанс, можно быть и помягче.
Хмурое выражение немного сошло с лица Диор, но все же благодарить она меня не стала. Молча накинула на плечи мое пальто: ей, такой тощей, оно было великовато. С белоснежных прядей у девицы капало. Она неплохо изображала злость, и я лучше многих знал, что гнев на какое-то время может согреть, но нам следовало поспешить и найти укрытие, развести костер, иначе она замерзла бы насмерть. Да и я вслед за ней.
– Идем. – Я кивнул. – Там дальше есть скалы. Если повезет, отыщем пещеру.
– А если не повезет? – спросила Диор, уже начиная стучать зубами.
– Скажем Боженьке спасибо за его последовательность.
И мы потащились вверх по склону берега, оставляя позади тень Сан-Гийома. О великий Спаситель, ну и холод же стоял в ту ночь! Блуза и брюки на мне промокли насквозь, из раны в животе текла кровь, а каждый выдох срывался с губ облачком. Силы идти мне придавала последняя доза санктуса, которую я выкурил еще в монастыре, но Диор дрожала и вскоре начала спотыкаться. Первый раз она упала через милю – запнувшись о корень, лицом прямо в мешанину снега и грязи. Руку помощи она оттолкнула и, шипя, поднялась на ноги, но через несколько сотен ярдов завалилась снова. Потом еще раз.
Губы у нее совсем посинели. Она не то что идти – дышать не могла. Сломанное Дантоном запястье у меня пока не зажило, и тогда я, невзирая на протесты Диор, здоровой рукой закинул ее себе на плечо.
– К-когда ж т-ты слезешь с м-меня?!
– Вообще-то это ты сверху.
– М-мечтать не в-вредно, с-с…
– Закрой щель, Лашанс.
Снег повалил гуще, холод пробирал до самых треснувших костей. Ноги онемели, обручальное кольцо висело на пальце ледышкой. Но вот наконец мы, слава Богу, добрались до утесов над рекой и, спотыкаясь, дрожа, я отыскал расселину в склоне из красного песчаника, за которой обнаружилась узкая пещерка. Внутри я почти ничего не видел, но на полу разглядел кости, учуял старый след зверя и его мускусный запах. Мы вошли в заброшенное волчье логово.
ebooksa