– Мне слишком холодно, чтобы спать.
– Да похер, знаешь ли. Надо – значит надо.
Диор присмотрелась на меня через пламя.
– А ты меня согреешь?
– Чего?
Меня замутило, когда она медленно провела рукой вниз по шее, очертила ключицу, приоткрыв рот и мурлыча…
– Высокий. Темноволосый. Раненый. Мой любимый сорт яда.
Она коснулась повязок на груди, а потом один за другим разогнула все пять пальцев, и у меня отлегло от сердца, когда она снова показала мне папаш.
– Взволновала я тебя там, да?
У меня с губ сорвался нервный смешок, и пока девица поигрывала пальцами, я повесил голову и ухмыльнулся.
– Ах ты, сучка мелкая.
–
– Бритва потерялась, – сказал я, сердито почесав щетину.
Проказливая улыбка на лице девицы погасла.
– Ладно, шутки в сторону. Мне, сука, холодно, а твоей доб-бродетели со мной ничего не грозит. Начнем с того, что ты женат, и херов у тебя слишком много.
– Да вроде с утра один был.
– Я и сказала: слишком много.
Глядя на меня в мерцающем свете костра, она слегка прищурилась. Тогда я вспомнил, как застал их с Сиршей, когда они самозабвенно миловались.
– А-а…
– Ага, – эхом ответила она.