Пустота. И темнота.
Они всегда были её спасением.
– Настя! Настя!
Руки – не смотрителя – куда мягче и меньше, затрясли приютскую за плечи.
–
Она не знала, сколько точно прошло времени с того момента, как веки оградили её от внешнего мира. Но возвращаться в него отчего-то совсем не хотелось.
– Щенок!
Глухой тяжёлый стук, раздавшийся совсем близко, заставил приютскую наконец открыть глаза. Рядом, схватившись за затылок, рухнул на четвереньки Серёжа – Серый, как его звали мальчишки. Толстяк, нужно отдать ему должное, быстро пришёл в себя. Почти сразу он подскочил на ноги, занимая оборонительную позицию между смотрителем и лежащей на полу Настей.
Терентий сверлил мальчишку взглядом, сжимая и снова разжимая кулаки.
– Снаружи полно наших, – тяжело дыша, прохрипел Серый. – Вам… вам лучше отсюда убраться.
Смотритель оскалился, обнажая жёлтые зубы. Сейчас он больше походил на животное, чем на человека.
Серый стойко снёс его дикий взгляд.
Терентий сплюнул под ноги:
– Поганец! – замахнувшись, он наотмашь ударил его по лицу. – Я с тобой не закончил, – смотритель ткнул пальцем в сторону Насти. – И лучше бы тебе в следующий раз быть посговорчивей.
Настя промолчала. Лишь подняла на него совершенно пустые глаза.
Терентий осклабился, окидывая злым взглядом комнату. Серый зажимал рукой ушибленный нос.
Настя неподвижно лежала на полу.
Смотритель нарочито медленно повернулся и толкнул приоткрытую дверь. Та со слабым скрипом распахнулась.
– Ты как? – Серый повернулся к приютской, как только Терентий ушёл.