Паучье княжество

22
18
20
22
24
26
28
30

Настя тихонько охнула, хитро прищуриваясь. Девушка медленно вывернула руку из Александровых пальцев. Её глаза сверкали возбуждённым любопытством.

Сплетни. Настя всегда была охоча до новых сплетен – они в приюте составляли значительную часть её жизни.

– Много там было слушать! – окрысилась Ковальчик.

– Ну разумеется. – Володя запустил пальцы в волосы и с досадой пнул ножку кровати.

– О чём вы говог'ите?! – Настя повысила голос, пытаясь привлечь наконец к себе внимание.

Александр шикнул на неё, потянув за локоть обратно на кровать.

– Да, разумеется! Я, знаешь ли, думала о том, что нам делать! – едко парировала Маришка.

Но лицо отчего-то обожгло стыдом при взгляде на едва не позеленевшего от раздражения Володю. Но это… быстро прошло. Она что, чего-то не услышала? Немудрено, она вообще не слушала дурацкую болтовню кухарки со служанкой. И он бы лучше думал о том, как им избежать… того, чего не получилось избежать. Вместо того, чтобы подслушивать.

– И как, надумала чего? – насмешливо поинтересовался Александр и получил за то предостерегающий Настин прищур.

Маришка бросила на него уничижающий взгляд.

В комнате повисла тишина. Ветер свистел сквозь щель в оконной раме.

Настя переминалась с ноги на ногу, как лошадь перед забегом, не вырывая локтя из рук Александра, но и не позволяя усадить себя назад. Она переводила недовольный взгляд с Маришки на Володю, явно не собираясь долго ждать, прежде чем они соизволят хоть что-то ей объяснить.

– О чём г'ечь? – не выдержав, прошептала она, обернувшись на Александра.

Тот мотнул головой: «Обожди немного».

Настя поджала губы и села. На лице её застыло оскорблённое выражение. Она смотрела на Маришку, и весь её вид так и кричал: «Почему ты ничего мне не рассказала?»

Маришка лишь раздражённо дёрнула плечом. Чтобы там ни плёл Володя, её, Маришкиного, прощения ему не видать.

В спальне сделалось так тихо, что слышен был чей-то храп за стеной.

Володя стоял неподвижно, отвернувшись к окну. По лицу скользили тени от летящего снега. Казалось, он вообще не собирался более ничего говорить.

«Ну помолчи ещё, идиот», – фыркнула про себя приютская.

После чего подошла к своей кровати и отогнула уголок тонкого матраса. Вытянув из-под него свёрток с табачными крошками, развернула его, поднесла к носу и втянула всё и разом. Голова закружилась, и ей наконец полегчало.