Маришка не знала, сработает ли, ежели она надавит на эту подружкину болячку. Это будет ужасно. Ковальчик будет тяжело, очень тяжело справиться с самой собой прежде, чем на такое решиться.
Но они… Они должны покинуть это место.
Сбежать пока не поздно.
Пока Навий дом не пустил в их головах корни
И… как бы горько ни было это осознавать, ежели Настя так и не решится пойти с ней…
Ей придётся уйти одной.
Тварь из-под кровати будто всё время смотрела на неё. Маришка была почти уверена, что краем глаза замечает, в темноте то и дело мелькает что-то белое… её паукообразная пятерня.
Дверная ручка скрипнула.
Маришка вздрогнула так сильно, что под ней тихо взвизгнули пружины матраса.
«Настя!» – хотела было вскрикнуть она, но голос вдруг сел, горло выдало лишь лёгкий свист.
Дверь медленно отворялась.
Маришка судорожно перебирала слова молитвы, но те никак не хотели складываться в единую строфу. Девчонку охватил ужас, и она даже не успела ухватиться за мелькнувшую в голове здравую мысль:
«Вернулся Володя…»
Нет. Когда дверь отворилась, на пороге стоял не Володя.
В высокой, сутулой фигуре, Маришка моментально признала смотрителя.
«Всевышние…»
Она не знала, что было надобно делать. Замерла в своей постели, прикрыв глаза настолько, насколько было возможно, чтобы продолжать следить за непрошеным гостем, но чтоб тот не заметил, что она не спит. Изголовье кровати защищало лицо от тусклого ночного света. Должно быть, таращься Маришка на Терентия хоть во все глаза – он не смог бы того увидеть. Но рисковать не хотелось.
«Что ему нужно?!»
Он сделал шаг в комнату, и Маришкино сердце застучало так сильно, что казалось, он способен его услышать.