Паучье княжество

– Что? – слова Варвары сочились причудливой смесью недоверия и… ужаса. Маришка отвернулась. – Я не понимаю. Не понимаю!

Варвара вдруг резким и ломаным движением поднялась на ноги. Подскочила к решётке, к которой с другой стороны прислонился учитель, и что есть силы тряхнула её. Голова Якова безвольно ударилась о железные прутья.

– Что всё это?! – Варвара вытаращила глаза, будто полоумная. – Что?!

– И-император, – с трудом выдохнул учитель.

Маришка снова смотрела на Настю. Её огромные, просто огромные глаза так и притягивали её собственные. И всё вокруг подёрнулось маревом. Голоса зазвучали глуше.

Настя гордилась своими глазами. Говорила, мол, они – самое лучшее, что у неё есть. Разумеется, Маришка так не считала. Лучшим в подружке было всё. Абсолютно. И так думали все. Мальчишки всегда одаривали её заинтересованными взглядами, девочки – немного оценивающими. Ею нельзя было не любоваться. И Маришку это порой так задевало. Едва ли ей хоть когда-нибудь удалось бы заполучить хоть половину подобных взглядов.

Маришка годами выгрызала себе местечко в их сиротском «обществе», Настя же обзавелась приятелями, проведя в приюте меньше суток. Маришку обижали всё детство, тычки и насмешки сошли на нет, лишь когда она подросла. Но только подружившись с Настей, она избавилась от них почти насовсем. Только ежели не брать в расчёт неугасающий Володин интерес. Он-то никак не собирался отлипать.

Настя гордилась своими глазами. Говорила, мол, они – самое лучшее, что у неё есть. Так и было. Вот только сейчас… Сейчас её глаза почему-то чернели. Тёмная плёнка заволакивала радужку, пожирала белок. Маришка наблюдала за тем, не в силах шелохнуться. Не в силах отвести взгляд.

На Настином лбу проклёвывались щели. Две над одной бровью и две над другой. Они ширились, края расползались, уступая место чему-то… тоже чёрному. И блестящему, мокро и сахарно, как ярмарочный петушок на палочке.

Глаза. Это были глаза. Лишние две пары, будто… будто у паука.

Настя гордилась своими глазами.

Маришка в ужасе таращилась на неё.

Что ж… Теперь глаз у подружки было целых шесть.

– Что всё это значит?! Что?!

Маришка и не слышала, о чём болтают Варвара с умертвием. Всё это было… совсем-совсем не по-настоящему.

Маришка глядела на Настю. Мёртвую. Совершенно точно мёртвую. И почему-то… шестиглазую.

Всё это никак не укладывалось в голове…

Комната перед глазами почернела. А затем вновь посветлела, стала куда ярче, куда чётче. Будто зрение резко сделалось лучше.

А потом снова потемнела.

Темнела-светлела, темнела-светлела. Будто кто-то вертел туда-сюда колёсико керосиновой лампы.