– Ты всерьёз?
– Конечно. Пойдёшь?
– Я… не знаю. Право, меня там не…
– Я не вег'нусь без тебя. А наутг'о тебе достанется от них от всех! – В Настиных глазах пляшут озорные искорки.
Маришка поджимает губы.
– Идём, говог'ю тебе! Там весело.
– Едва ли мне будет там…
– Будет! Идём, Маг'ишка! – Настя уже сжимает оба её запястья. Тянет на себя. – Идём-идём-идём!
– Ты достанешь!
– Именно! Идём-идём!
– Ладно! Но я не стану первой ни с кем заговаривать!
– Не заговаг'ивай! Хоть всю ночь молчи! – Настя победно подскочила на ноги. – И впг'едь давай условимся, что мы всегда везде ходим вместе!
Маришка удивленно смотрела перед собой. Туда, где мгновение назад высились ровные ряды их прежних приютских кроватей. Они исчезли. А вместо туго обернутых в серые простыни соломенных матрасов лежали тела. Тела, тела, тела. Буро-кремовая масса.
«Что это?»
Осознание накатило быстро. Захлестнуло её яркой, почти ощутимо-болезненной вспышкой. И Маришка отшатнулась от чугунной решётки, будто это она была главной угрозой.
Она знала, что это. Их приютский выводок. Изрубленный все до одного.
Глаза метнулись в угол.
«Нет. Нет. Нет!»
Но она знала, что там увидит. Кого.
Маришка обхватила руками голову.