Они неслись, едва не паря над полом, так быстро туфли отталкивались от старых досок.
А позади были
Мышеловы гнали их, как борзые зайцев. Деревянные ножки тарабанили по полу. Тук-тук-тук. Тук-тук-тук. Их были десятки – целая стая, они выскакивали из дальних спален, их нарисованные неподвижные лица белели в темноте.
Ужас почти вышиб из Володиной головы остатки разума.
Приютские больше не были приютскими. Они не были даже дичью. На охоте спускают собак, стреляют из ружей.
Здесь они были
Приютские вылетели в галерею и, не успев замедлить ход, врезались в перила. Едва не перемахнули через них – может, то было бы самым верным решением. Но лететь далеко, а внизу острые ступени лестницы.
Дзаньк!
Володя едва успел дёрнуть Маришку на себя. Деревянное тельце мышелова, с бешено вращающимся на спине ключиком, промахнувшись, шкрябнуло о перила. И рухнуло вниз, в парадную залу.
Володя знал – с ним ничего не сделается, пока цел механизм, а ключ торчит из спины.
Они рванули влево – по полукругу галереи. Им нужно было к лестнице, вниз, прочь из дома. Им уже никого не спасти. Кто успел, тот успел. В конце концов, быть может, кому-то удалось удрать. Быть может, Александр…
Но металлический звон шестерёнок, стрекот вращающихся ключиков и топот множества маленьких ножек раздавался теперь не только сзади.
«Нет…»
Он поднимался снизу.
«Окружены. Окружены…»
Варвара визжала. Володя хотел бы вцепиться ей в глотку, заткнуть раз и навсегда. Да сил было всё меньше. И было уже поздно.
Мышеловы… О них было известно так мало. Володе хотелось узнать о них побольше – тогда, в казавшемся уже недостижимо далёком прошлом. Кто-то наловчился использовать их против воров. Это было угрозой, подвергало опасности всех домушников. Но никто толком не мог сказать, как они замечали жертву.
Теперь-то Володе было понятно – звуки. Они реагировали на громкие звуки. Наверное, так оно и было.
Но как?