Он скосил глаза на девчонок. Маришка стояла столбом, отвернувшись от него. Тусклый свет падал на неё от окна. Можно было подумать, будто она смотрит в него, но отчего-то Володя был уверен, что она не видит перед собою ничего. Или, вернее, не видит того же, что он сам или Варвара. Перед ним была узкая длинная комната со стеллажами и печью. С банками, отбрасывающими блики в сером ночном свете.
Каким-то чудом Ковальчик почти не ранили и не потрепали. Чулки разодраны в нескольких местах, в дырках темнеют царапины. Но на том всё. У неё, конечно, под глазом синяк и разбита губа – он заметил ещё тогда, в подвалах. Но разве это считается…
На Варвару и смотреть не хотелось.
Приютский поднялся с пола и бросил:
– Уйдем через чёрный ход. Раз уж мы здесь, найдите какой-нибудь еды и прихватите ножи.
Он не обращался к кому-то конкретно, но с места, как и ожидал, сдвинулась лишь Варвара. На подоконнике Володя заметил светильник. Протянул было пальцы к вентилю, но быстро одёрнул себя.
«Идиот!»
– Две минуты. И уходим, – снова подал он голос.
Ему приходилось бывать уже на барских кухнях. Обыкновенно там нечем было поживиться, разве что умыкнуть пару пряников или пирог с повидлом. Но на кухню всегда имелся вход с улицы – как же, негоже стряпухам ходить мимо господ, – и замки там были всегда не в пример хуже. Так что пробираться в богатые дома через кухню – милое дело.
Эта кухня мало чем отличалась от тех, в какие Володе доводилось влезать. Разве что с провизией здесь было совсем негусто. Никаких полок, ломящихся от горшков с зерном, никаких гусей, развешанных под потолком. Зато ножей да вилок было богато.
Володя приблизился к магнитной рейке, прикрученной к стене над высокой лавкой. Снял с неё тесак.
Нож дрогнул в руке. Приютский стиснул зубы.
Сбоку раздался холодный лязг, и парень дёрнулся, отчего лодыжка снова заныла. Но оказалось, это всего лишь Варвара лазала по кастрюлям в поисках еды. Она шаталась и молчала. Её коса давно растрепалась, и слипшиеся пряди свисали до самого пояса. Потемневшие от грязи, пота и местами от крови.
Приютский отвернулся, избегая смотреть на ту сторону лица, какой она к нему была повёрнута.
Рядом засуетилась Маришка. Она вдруг перестала стоять изваянием и тоже двинулась к лавкам.
«Приходит в себя?»
Все они не разговаривали. Двигались спешно и дёргано.
Володя опробовал тесак на испещрённой трещинами лавке. После чего положил на столешницу и потянулся за следующим ножом. Он вспомнил, как однажды они с Александром точно так же шарились по одной из купеческих кухонь – искали сладости, чтобы подбить на шалости приютскую малышню. Вспомнилось и как он подвёл друга к разложенным на полотнище ножам и велел угадать, какой всех острее. Разумеется, Александр, не обученный цыганским премудростям, тогда облажался – выбрал тот, что имел самое узкое лезвие, и совсем не поглядел на срез.
Сейчас друг не допустил бы такой оплошности.
ebooksa