Паучье княжество

– Княжескую семью?

– Так, а кого ещё-то? Хозяев, так. Али вы чаго? Про тварюх прознали, а про того, чаго случилось, нет, что ли?

– Мы приехали издалека, – возразила приютская.

– Знаемо мы, откуда вы приехали, – вдруг улыбнулась служанка, улыбкой до того странной, что Маришка с несколько мгновений не могла оторвать от той взгляда. – А здесь-то да… Здесь князья долго жили, Зубовы. Жили-жили, пока зимой одной бродяги какие-то их не перерубали.

– Бродяги?

– Так. Гости незваные… Ночью одной к ним на ночлег попросились. Да так одеты были… Богато, хорошо. Приветствия на ненашенском знали. Пустили их за порог, значит. А они возьми да всю семью переруби ночью. Вот такие вот гости дорогие, – она хихикнула. – Дорогие гости. С той поры души Зубовых, неупокоенные, туточки и беснуются. А по ночам, – её улыбка стала такой широкой, что стали видны чёрные дёсны, – по ночам-то особенно. И прибить могут, да. Так что вы, детоньки, не шастайте тут. Туточки нигде не надо… – Она замолчала на полуслове, а потом вдруг как рявкнула: – Шастать не надо!

– А мы и не шастаем! – выпалила Настя дрожащим голосом.

Маришка кинула на неё быстрый взгляд, пытаясь удостовериться, что та не ударилась в слёзы.

Но глаза подруги были сухи. Только вот кожа приобрела меловой оттенок.

– Вот и славно. Побойтесь неупокоенных мучеников. Запомните: все мы для них такие же гости… Незваные.

«Нужно убраться отсюда сейчас же!» – осознание пролилось на Маришку ушатом ледяной воды.

Пальцы Ковальчик были холодными и мокрыми. Сердце стучало где-то почти в самой глотке. Губы дрожали, и она со всей силы вцепилась в них зубами.

«Сейчас же!»

– А в-вы… вы г'азве по пг'авде считаете… – костяшки Настиных пальцев, судорожно сжимающие подол платья, посерели. – Ч-что они существуют? Ну… если взапг'авду. Вы… вы их видели?

– Э-э-эка, девонька. – Анфиса выпустила Маришкину ногу и медленно повернула голову к говорившей. – Какие мерзости молвишь. Мерзости, будто неверная…

– Я не… Нет! – Настасья пыталась говорить твёрдо, но голос то и дело подводил её. – Я вег'ую. Во Всевышних и Единого, но…

– Плохо, значится, веруешь! Счастье твоё, что малая ишшо, в иной раз за такие речи и петлю можно примерить!

– Чт… нет. Нет, – Настя явно храбрилась. – В наше вг'емя… В наше вг'емя за такое уж точно… не казнят.

– В наше время, – скрипуче передразнила Анфиса. – Времена, девонька, они как ветер. Меняются.

Настя замолкла. Маришка также не находила, что сказать.