Орган геноцида

– Я сегодня попросил ее выступить моим проводником по Праге и показать мне могилу Кафки. А она любезно согласилась.

– Могилу Кафки! Там же от метро рукой подать, невозможно заблудиться.

Видимо, его что-то насторожило? Я постарался подобрать правильные слова:

– Ага. Когда приехали, сам удивился.

Я улыбнулся, и Люциус ответил тем же.

– Думаю, такой бар вы увидеть не ожидали. Вход без проверки, частная валюта…

– В Чехии много таких мест?

Люциус весело покачал головой:

– Нет, конечно, мы в самом деле странноватое заведение. Власти нас недолюбливают. Но пока что терпят. Хотя, раз не могут следить через электронику, подозреваю, что внедрили пару полицейских соглядатаев. А ведь мы просто тихий бар и просто продаем вкусное пиво.

– В Америке подобных не осталось, так что я в самом деле удивился.

– В Европе хорошо. Раньше Америку называли страной свободы, а теперь хоть немножко духа свободы осталось разве что в нескольких странах Старого света, – заметил Люциус и заказал у бармена вермут.

– Необходимая жертва, чтобы не бояться террористов. С учетом опыта Сараева, я искренне поражаюсь, что в Европе такое еще возможно.

– Вопрос свободного выбора. – Люциус отпил. – Труд отнимает у человека свободу, но взамен дает зарплату, за которую можно покупать товары. Все то время, которое раньше приходилось тратить на пахоту, засев и охоту, мы отдали экспертам в области сельского хозяйства и теперь получаем только собранный урожай и разделанное мясо – а то и вовсе готовое блюдо. Обменяли одни свободы на другие.

– Вот и американцы отчасти пожертвовали персональными данными, но взамен получили свободу не бояться террористов.

Люциус на какое-то время задумался и сказал:

– В каком-то смысле, наверное, так. У вас в стране и у нас в Европе немного разный уклад. Впрочем, в чем это проявляется? В том, что у нас еще остались бары вроде этого.

– Вы его открыли, чтобы защитить свободу?

Люциус отвел глаза, будто раздумывал над ответом.

– Это все-таки громко сказано. Но молодежи, которая с рождения живет в тисках жесткого контроля, трудно объяснить, что такое обмен свобод. – Он кивнул на танцплощадку. – Они часто верят, будто существует некая абсолютная свобода. Ищут и воспевают ее суррогат. Потом становятся взрослыми и им навязывается множество решений. Поэтому им так важно ощутить свободу собственного выбора.

– Похоже, вы и правда ученый человек.