Кровь и мёд

– В том-то и дело, разве нет? – Она яростно утерла глаза. – Им стоило бы меня винить. Я их бросила. Дважды. Они мерзнут, голодают, им так страшно, а их собственной принцессе и дела до этого нет. Я должна была быть здесь, Лу. Должна была… не знаю…

– Что? Изменить погоду? – Я накрыла ее ладони своими и тоже утерла ей слезы. Они обожгли мне кожу, но я не отпрянула. Только быстро-быстро заморгала, чувствуя, что и сама вот-вот расплачусь. – Собственноручно одолеть Моргану? Ты ведь не знала, Коко. Не вини себя.

– Нет, знала. – Она сдернула венец с головы и сердито посмотрела на сверкающие рубины. – Как я могу возглавить этих людей? Как могу смотреть им в глаза? Я знала, что они страдают, и все равно сбежала, а им стало только хуже. – Она бросила венец в снег. – Никакая я не princesse.

К моему удивлению – возможно, потому что я уже позабыла, что он стоит рядом, – Ансель наклонился поднять венец. До невозможности бережно он водрузил его Коко на голову.

– Теперь ты здесь. Вот что важно.

– И ты наша принцесса, mon amour, – сказала Бабетта, возникая рядом. Она улыбнулась Анселю – искренне, не лукаво – и поправила венец. – Даже не будь ты принцессой по крови, сердцем ты осталась бы ею. Никому так не важны чужие судьбы, как тебе. Ты лучше всех нас.

Оба они смотрели на Коко с такой теплотой – с таким обожанием, – что у меня сжалось сердце. Да, выбор ей предстоял непростой. Что до Бо… его даже не было здесь, и он не мог предложить в качестве иного варианта свою симпатичную насмешливую физиономию. Посочувствовав Коко, я развернула подругу к себе.

– Они правы. Теперь ты делаешь все возможное, чтобы помочь своим. И когда Моргана умрет – когда я… В общем, после этого для твоего народа в Шато вновь найдется место. Нам нужно лишь идти к цели и ни на что не отвлекаться.

Коко быстро – безотчетно – кивнула, но оставалась все так же мрачна.

– Я не уверена, что моя тетка согласится к нам примкнуть, Лу. Она…

Ее слова заглушил громкий крик. Исме кинулась в толпу, лицо ее было совершенно безумно.

– Где Габриэль? Где она? – Она резко обернулась и завизжала: – Габриэль!

Сестры потянулись к Исме, даже сама Ля-Вуазен попыталась ее успокоить и утешить, но та не обращала на них внимания. Она подскочила ко мне, впилась в меня лихорадочным взглядом и до боли крепко сжала мои плечи.

– Ты видела мою дочь?

От страха у меня перехватило дыхание.

– Я не…

– Она могла пойти за feu follet? – Коко накрыла ладонь Исме своей и тщетно попыталась меня освободить. – Когда ты видела ее в последний раз?

Слезы покатились по щекам Исме и усеяли снег черными цветами. Это были бегонии. Их значение я знала от наставницы по естествоведению в Шато.

– Я… Я не помню. Во время шествия она была со мной, а потом я отпустила ее руку, чтобы закончить расписывать горшок Этьена.

«Берегись».