– Тогда твое обещание станет недействительным и ты сможешь сбежать?
– Ну… как вариант. – Она скрестила руки на груди.
– Можно сказать, теперь наша сделка официально расторгнута. – Он резко посерьезнел, а потом с некой торжественностью добавил: – Я не враг тебе, Эовин.
Она молча уставилась на ульфаратца в ожидании какой-то оговорки, однако тот молчал.
– Ну что ж… извини, пожалуйста, что я смотрю на это несколько иначе, – холодно отозвалась Эовин.
– Да, признаю, начали мы немного неудачно…
Похоже, он спятил.
– Неудачно – это когда я утром волосы уложить не могу. Ты меня пытался убить. И убил тех, кто был мне дорог.
Он примирительно поднял руки.
– Напоминаю, твоего Харада убил вовсе не я.
– Дело не только в нем! – взорвалась Эовин. – А как же Мелара и Кайра? А другие люди, которых ты вырезал? Те, кто еще может погибнуть от твоей руки и от рук твоего народа?
Глаза Фируниана сердито сверкнули.
– Так же как мой брат погиб от твоей руки?
– А что мне оставалось? – огрызнулась она. – Ждать, пока он уничтожит моих односельчан? Он явился в зверином обличьи! Как захватчик!
– Как удобно, что твои слова никто не сможет опровергнуть.
– Ты это о чем? – недоуменно нахмурилась Эовин, чувствуя, как быстро угасает гнев.
– Все члены первого десантного отряда мертвы. Всех жестоко убили люди. В живых остался лишь один.
– Что? – Она с недоверием уставилась на ульфаратца. – Нас застигли врасплох, напали без предупреждения. У нас не было шансов. Они не пожалели даже женщин и детей. – Эовин поежилась, вспоминая ту страшную битву. – Гигантская птица, похожая на тебя, швыряла огромные валуны в спасательные баржи с маленькими детьми. Многие тогда погибли. Но ульфаратцев среди погибших точно не было. – Ее голос сорвался.
Фируниан придвинулся к ней и хрипло проговорил:
– Знаешь, я уже даже склонен тебе поверить.