– Да. Знаю, это было глупо.
– Я тоже так думал, – признался он.
– Наверное, все мы надеялись на лучшее. Чувствую себя так, словно знала ее.
– И это тоже, – согласился Блэк. – Все дело в дневнике. Потому что мы видели сделанные ею записи.
– И в том, что она была так молода. Впереди у нее была вся жизнь, – расстроилась Бэт.
– От этого еще хуже. К тому же всех ответов у нас пока нет.
– Пока нет, – откликнулась Бэт, и в голосе ее прозвучала доселе незнакомая Блэку решимость.
Он, очевидно, испытывал то же самое.
– Хочу добраться до этого ублюдка, кем бы он ни был.
– Представить не могу, чтобы кто-то оказался так бессердечен, – покачала головой Бэт.
– Нужно поехать к родным.
Пусть это было последним местом на земле, где она хотела бы оказаться, делать было нечего.
– Я еду с вами. Бедный ее брат! Он будет вне себя от горя.
– Как и остальные, – обронил Блэк, хотя оба гадали, что будет ощущать Ронни Тил, узнав о гибели Элис.
Бэт всегда знала, что это самая тяжелая часть ее работы, но ничто не могло подготовить ее к тому моменту, когда Блэк сообщил Тилам известие о смерти Элис. Эбигейл Тил громко, отчаянно завыла, муж схватил ее за плечи и крепко стиснул, словно каким-то образом мог унять ее скорбь, и постоянно твердил:
– Нет-нет, это не может быть правдой. Это не она.
Дэниел Тил согнулся на стуле и закрыл лицо руками, словно не хотел, чтобы кто-то увидел его печаль. А может, таким образом он перечеркивал услышанное вместе с остальным миром, оплакивая сестру.
– Нет-нет-нет, – тупо повторял Ронни Тил, тряся головой, словно ничего не понимал. – Это неправда. Это не…
В этот момент Бэт неожиданно подумала, что он скажет: «Не то, чего я хотел», но вместо этого Ронни продолжал отрицать очевидное:
– Нет, вы ошиблись. С ней все в порядке. Я точно знаю.