Ефим безмолвно вручил сапоги, а когда Васька ушел, сказал:
— Ничего, трещечка дородная…
В домик к Ефиму перебралась из деревни жена. Изредка стала к нему наведываться и Платонида. По вечерам слышался иногда рык отца Харлампия. Зачастила к Ефимовой супруге в гости Анфиса. Да и Параня подчас появлялась на улицах поселка. Говорят, она чаще ночевала не у мужа, а в том же домике на окраине. На это не обращали внимания: мало ли кто к кому ездит и кто у кого ночует.
После ссоры Егора с женой из-за церковной утвари их отношения совсем расстроились. Параня не проморгала тогда прихода мужа с поля, вовремя предупредила Платониду, и та сумела отвлечь его внимание, затеяв длинный разговор о божественном. Весь вечер настойчиво и терпеливо поучала она Егора, наставляя его в вере Христовой. Он сначала не обращал на нее внимания, ужинал, медленно и обстоятельно резал хлеб длинными тонкими ломтями, прижав к груди ржаную ковригу, солил суп, тщательно размешивая соль в блюде ложкой. Казалось, Платонидины наставления не касаются его ушей. А она зудила и зудила, как неотступная муха. Бережной не выдержал:
— Уймись-ко, Платонида, все равно без пути звенишь. Не маленький я…
— Да ты хуже маленького. Дитя ты настоящее. Совсем безбожникам поддался, они из тебя веревки вьют. Митя твой то и знает, что громит бога. А чего он понимает? Где у него умишко? Материно молоко еще на губах не обсохло. А ты ему в рот заглядываешь…
— Ну, дай бог, чтобы такой умишко у всякого был…
— Я не про то говорю. Пущай башковит, он, верно, башковит. Только не в ту сторону башка клонится. И почто ты слушаешь безбожные охулки, Егорушко? Зачем изгоняешь храм божий из своей избы? Одумайся! Радоваться бы тебе да бога славить…
Егор и хотел бы заставить Платониду замолчать, да как? Не проймешь ее ни здравым словом, ни бранью. Чем больше возражай, тем дольше будет зудить. Он слушал-слушал, натянул кепку и хлопнул дверью. Платонида, скосив губы, заморгала Паране. Та высунулась в открытое окно, крикнула обиженным голосом:
— Куда ты, на ночь глядя, Егор? Не сидится тебе дома…
Не расслышав, что он ответил, закрыла окно и сказала:
— Слава тебе боже, унес черт…
— Придется уж мне сегодня у тебя ночь бодрствовать. Ежели вернется, так быть начеку, — сказала Платонида зевая.
Она принялась за вязку, лениво перебирая проволочными спицами. Кивнула.
— Сходи-ка, проведай, как он там, батюшка-то, будь он неладен…
— Что такое с Григорием? — раздумывал Паша Пластинин, наблюдая за членом своей бригады Фереферовым. Изменился за последнее время парень, стал нелюдимым, задумчивым. И на работе сторонится товарищей, старается держаться особняком. Несколько раз Паша пытался с ним заговаривать, выяснить, какая беда с ним приключилась, но толку не добился. Улыбнется Гриша кротко, застенчиво, опустит глаза долу. «Женихаться, может, пора парню», — подумал Паша и оставил его в покое. А тут еще бригадира вызвали на совещание в область. Возвратясь, Пластинин узнал, что Гриша болен. Что с ним? Говорят, лежит весь в жару, бредит. Паша в тот же день поехал в Сосновку навестить товарища. Он застал его в тяжелом состоянии. Парень еле узнал своего бригадира, а узнав, забормотал что-то странное и закрестился. Паша вопросительно посмотрел на Гришину мать, склонившуюся над кроватью. Она жалостливо вздыхала, поправляя подушку. Гриша заметался, скинул одеяло, приподнялся на локтях. И Паша, не веря своим глазам, увидел сквозь разрез сорочки на Гришиной шее серебристый крестик на медной цепочке.
Как и большинство сосновских ребят, Гриша Фереферов не был верующим. Хотя в комсомоле он и не состоял, но давно потерял веру в бога, в церковь не ходил, никаких церковных обрядов не исполнял. Почему же и как появился крестик на шее? Ломая голову в догадках, Паша с грустью смотрел на разметавшегося на постели товарища.
— Врач был? Какую болезнь признал? — спросил он Гришину мать.
Ее ответ ошеломил.
— Почто врач? Отец небесный, заступник наш, сохранит и помилует. Святая великомученица Парасковья заступится.
ebooksa