Патриарх Кирилл. Биография. Юбилейное издание к 75-летию со дня рождения

Вопрос о реакции на афганские события возник и при подготовке проектов резолюций Ассамблеи ВСЦ в Ванкувере. Это не было чем-то необычным для ВСЦ: очень жесткие резолюции принимались и ранее, например в связи с войной в Корее в 1950 году, или в связи с пражскими событиями в 1968 году. Но на рубеже 1979 и 1980 годов в условиях международной блокады СССР такая резолюция могла стать поводом для развязывания новой антицерковной кампании внутри страны. Необходимо было приложить максимум дипломатических усилий, чтобы реакция ВСЦ не стала катализатором новых гонений на Церковь в СССР.

Делегация Русской Православной Церкви во главе с архиепископом Кириллом предложила отказаться от отдельной резолюции по Афганистану и рассматривать проблему Афганистана в общем заявлении по проблемам международной безопасности. Оппоненты настаивали на тезисе, что афганский кризис является наибольшей угрозой миру и потому должен быть вынесен в отдельную позицию. И все же на этом этапе удалось добиться включения вопроса о вводе советских войск в Афганистан в контекст других международных проблем безопасности.

Ввод советских войск в Афганистан

В СССР это несомненное достижение церковных дипломатов не было одобрено. Совет по делам религий посчитал позицию архиепископа Кирилла недостаточно твердой, было оказано давление на Патриарха и Священный Синод, который 20 марта 1980 года принял исключающее компромиссы заявление: «Советский Союз с первого дня образования независимого Афганистана в 1919 году и до сего дня имеет и сохраняет с ним дружеские отношения. Поэтому естественно, что правительство Афганистана, в соответствии с советско-афганским договором о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве и уставом ООН, многократно обращавшееся к нашей стране за помощью в отражении агрессии извне, получило эту помощь. Мы, церковные люди, понимаем и разделяем причины, приведшие к этому шагу советское правительство, и не считаем ни в какой мере оправданным использование событий в Афганистане со стороны США и ряда других стран для бурного нагнетания напряженности в отношениях между Востоком и Западом, между СССР и некоторыми неевропейскими странами. Мы решительно осуждаем использование событий в Афганистане как повод для раздувания недопустимой кампании по срыву проведения в Москве Олимпийских игр 1980 года. Игр, призванных укреплять элементы братства, взаимопонимания и мирного сотрудничества между всеми народами, населяющими нашу землю. Это можно расценивать не иначе как стремление помешать процессу международной разрядки и сотрудничества, чему столь эффективно служат Олимпийские игры»[128].

Попытка исключить вопрос об Афганистане из повестки дня, предпринятая на неофициальной встрече с членами американской делегации в рамках Всемирной конференции комиссии ВСЦ «Всемирная миссия и евангелизация» в мае 1980 года в Мельбурне, провалилась из-за жесткой позиции ряда европейских делегатов.

В последний день встречи в Мельбурне русская делегация в лице архиепископа Макария (Свистуна) вынуждена была настаивать на своей позиции. «Цель нашей конференции — единство, — сказал архиепископ Макарий. — Я думаю, что мы должны стремиться к этой цели. Пожалуйста, поймите делегацию Русской Православной Церкви. Мы представляем здесь миллионы верующих в Советском Союзе. Наш народ поддерживает политику нашего правительства по оказанию поддержки правительству Афганистана в ответ на его просьбу». Архиерей высказал ультимативное требование: если в резолюциях ВСЦ будет хоть слово об Афганистане, «наше участие в ВСЦ может быть пересмотрено».

Архиепископ Кирилл на заседании ВСЦ

В августе 1980 года на заседании исполкома ВСЦ вопрос о включении афганской проблемы в документы ВСЦ стал одним из наиболее обсуждаемых: европейские делегаты требовали осуждения ввода войск в Афганистан наряду с массовыми убийствами в Кампучии. Архиепископ Кирилл заявил, что достигнутое в феврале компромиссное заявление стало трактоваться на Западе как уступка со стороны Русской Церкви и создало много трудностей для Церкви в СССР. Генеральный секретарь ВСЦ Ф. Поттер в интервью 22 августа 1980 года признал, что трактовка достигнутого в феврале компромисса рядом западных СМИ поставила архиепископа Кирилла в сложное положение на Родине, где он оказался «лицом к лицу со своим правительством». На заседании исполкома ВСЦ в августе 1980 года Владыка Кирилл вошел в состав новоучрежденного комитета по подготовке VI Ассамблеи ВСЦ. Отныне вся ответственность за «афганский вопрос» на Ассамблее ВСЦ была на нем.

Дипломаты РПЦ предприняли еще одну попытку договориться с руководством ВСЦ по этой проблеме — на консультациях ВСЦ с представителями Православных Церквей в Софии в мае 1981 года, затем в Дрездене в августе того же года. Выработанная позиция была одобрена постановлением Священного Синода Русской Церкви от 22 июля 1981 года, потом были сложные переговоры в Центральном комитете ВСЦ и отдельно с представителями Церквей США в июле 1982 года; в октябре 1982 года состоялся визит представителей ВСЦ в СССР, во время которого гости смогли лучше понять «контекст жизни Церквей в СССР… в условиях социалистического секуляризированного общества»[129], а также приезд в СССР генерального секретаря ВСЦ Поттера в мае 1983 года, то есть практически накануне Ассамблеи.

Несмотря на всю предварительную работу русских церковных дипломатов, на Ассамблее в Ванкувере в июле — августе 1983 года вопрос об Афганистане, как и предполагалось, стал одним из наиболее обсуждаемых. После интенсивных консультаций между членами делегаций с Запада и Востока было достигнуто решение взять за основу резолюцию Генеральной Ассамблеи ООН, чтобы найти политически взвешенную формулу призыва к окончанию конфликта в Афганистане, в надежде на то, что советское правительство, уже смирившееся с резолюцией ООН, не подвергнет нападкам Русскую Церковь.

О напряжении, царившем на Ассамблее, свидетельствует официальный отчет делегации Русской Православной Церкви: «Атмосферу братского общения и делового сотрудничества на Ассамблее пытались разрушить своими действиями группы, организованные различными американскими, западноевропейскими и прочими „центрами“»[130]. Архиепископ Кирилл предложил компромиссную формулу, фактически осуждавшую ввод советских войск: «Будущее Афганистана должно решаться самими афганцами без внешнего вмешательства». Был выработан новый текст, в котором содержались четыре требования в отношении Афганистана: прекращение поставок оружия оппозиции, создание условий для возвращения беженцев, гарантии выполнения этих условий со стороны СССР, США, КНР и Пакистана, вывод советских войск из Афганистана.

Архиепископ Кирилл считал этот текст «сбалансированным и реалистичным». Часть делегатов Ассамблеи (делегат от Пакистана епископ Александер Малик, лютеранский епископ из США Дейвид Прьюс) была недовольна текстом: они требовали снять пункт об отказе от поставок оружия оппозиции, а немедленный вывод советских войск сделать первым и главным требованием.

Архиепископ Кирилл на заседании ВСЦ

Член делегации Русской Церкви митрополит Ювеналий (Поярков) ответил на это, что без достижения соглашений по поставкам оружия и возвращению беженцев вывод советских войск невозможен. Архиепископ Кирилл заявил, что «политически мотивированные изменения» в тексте резолюции ставят под угрозу участие Русской Православной Церкви в экуменическом движении. Позиция делегации Русской Церкви была взвешенной: без прекращения поддержки оппозиции и без присутствия советских войск примирение в Афганистане недостижимо (о чем свидетельствуют дальнейшие события в этой стране после ухода оттуда советских войск в 1989 году). В результате голосования был принят ранее согласованный делегацией Русской Православной Церкви текст резолюции. Это была дипломатическая победа, достигнутая в сложнейшей обстановке, в которой митрополиту Ювеналию и архиепископу Кириллу удалось добиться наилучшего из возможных результатов. Однако Совет по делам религий не был доволен результатом, и дипломатическая победа обернулась для архиепископа Кирилла удалением из Ленинграда.

В 1984 году состоялось празднование 175-летия Ленинградской духовной академии. 9 октября, в день памяти апостола и евангелиста Иоанна Богослова, в академическом храме была совершена Божественная литургия, а затем в зале академии в присутствии многочисленных гостей состоялся торжественный акт, на котором архиепископ Кирилл произнес речь. «Празднуя 175-летие Духовной академии в городе на Неве, мы, в первую очередь, должны возблагодарить Господа за большой исторический опыт, за наших выдающихся предшественников, людей, обладавших удивительным творческим вдохновением, верностью Церкви, превосходными знаниями, готовностью к самопожертвованию, — сказал ректор. — Возблагодарить также и за то, что возрожденная в 1946 году Ленинградская духовная академия в меру сил восприняла это наследие своей предшественницы и ныне продолжает пополнять его ко благу Святой Русской Церкви, ко благу Православия, всего христианского мира и возлюбленного нашего Отечества»[131].

Богослужение в академическом храме Ленинградской духовной академии в день памяти апостола Иоанна Богослова. 9 октября 1982 г. Фото Н. А. Симоновой

26 декабря академия праздновала десятилетие пребывания архиепископа Кирилла в должности ректора. Прямо во время празднования ректору принесли телеграмму, в которой сообщалось, что решением Патриарха и Священного Синода он освобождается от должности ректора и назначается архиепископом Смоленским и Вяземским. Для Владыки Кирилла и для всего профессорско-преподавательского состава академии это было полной неожиданностью. Но не для следивших за Церковью спецслужб, у которых деятельность молодого архиепископа вызывала раздражение.

В документе Ленинградского областного управления КГБ архиепископ Кирилл, по свидетельству бывшего начальника Смоленского областного управления КГБ А. И. Шиверских, был охарактеризован как «фанатик», который «проводит большую работу по вовлечению молодежи в православную веру», а так как он «умело использует средства массовой информации в пропаганде религии», то круг его последователей растет[132].

Таким образом, для ссылки активного архиерея в провинциальную епархию у властных структур имелось немало причин. Вспоминает Патриарх Кирилл: «Я был ректором 10 лет. А перевели в Смоленск в один день. Это, конечно, была отставка. Кстати, первый человек, который меня правильно настроил, был Святейший Патриарх Алексий II, бывший тогда управделами. Когда я приехал к нему, Святейший сказал слова, которые я до сих пор помню: „Владыка, никто из нас не может понять, почему это произошло. С точки зрения человеческой логики этого не должно было быть, но это произошло. И только потом мы узнаем, зачем все это нужно было“. Сейчас из архивных источников стало известно, что инициаторами моего внезапного перевода из Ленинграда в Смоленск были светские власти»[133].

После того как архиепископ Кирилл получил решение о переводе в Смоленск, он был вызван в Совет по делам религий: «Ответственный чиновник Совета… сказал мне: „Вы должны забыть обо всем, что было. Вы один из самых неудачных архиереев Русской Православной Церкви и всегда теперь будете неудачником“… Мне сказали, что я должен начать жить заново и что все, что я делал в Ленинграде, было неправильным»[134].