Оцепеневшие,

Киря вытягивает провода перед собой.

Я зачитываю вслух, громко и четко, словно приговор, а Кирилл тяжело дышит и держит в кулаках провода.

«Поражение электрическим током вызывает нарушения деятельности сердечно-сосудистой системы, дыхания, нервной системы. Приводит к электроожогам».

Я отрываюсь от листка, смотрю на Кирилла. Спрашивать его, как себя чувствует, нет смысла. Разговаривать, пытаться подбодрить – только отвлекать.

«По степени тяжести поражения током делят на четыре степени. Четвертая – клиническая смерть. Причиной смерти могут быть…»

Я читаю с выражением. Стараюсь. Он, скорее всего, меня не слышит, но я зачитываю.

«Вежливый и приветливый». «Услужливый и ненавязчивый».

«Хорошо ли вам умирается от выстрела, сэр?»«Достаточно глубоко проткнул шпагой живот, мэм?»

Читаю:

«Причиной смерти могут быть: паралич сердца, паралич дыхания, одновременный паралич и сердца, и дыхания, электрический шок…»

– Череп имеет высокое сопротивление. Нужно высокое напряжение, – говорит Кирилл. Он говорит медленно, делает остановку после каждого слова.

Все-таки слушает. Или нет?

– Не переживай. Напряжение что надо! – говорю я и показываю клеммы.

Он тяжело дышит и не обращает внимания на мои слова. Сквозь одышку твердит: нужно высокое напряжение, высокое напряжение.

Продолжаю:

«Воздействие электротока вызывает цереброваскулярные осложнения, такие как инфаркт мозга и внутримозговые кровоизлияния. Точная причина их возникновения неизвестна…»

Мне противно, но я должен. Должен читать. Вслух. Кирилл сам научил нас. Мы должны разбираться в процессе. Должны знать, что как устроено, чтобы понимать.

Когда произносишь вслух, учил он, страх пропадает.

«Беспощадный и прилежный».

Строгим тоном громко зачитываю брошюру.