Контрудар

Заметив командира полка, приближавшегося к навесу, Селиверст замолчал. Со свертком свежего белья под мышкой в баню пришел вместе с Парусовым и адъютант полка Кнафт.

29

И вот где-то в районе Ельца кончились наконец беспрерывные отходы. Отступать начал выдохшийся враг, 42-я дивизия теснила белых на юг.

Донецкий кавалерийский полк шел на фланге Симбирской бригады. По обеим сторонам дороги валялись вывороченные телеграфные столбы. У самого Ельца, с исковерканными фермами, повис взорванный мост. Таких руин по пути следования мамонтовских банд было немало.

Прямо полем, по свежей пороше, в расстегнутом тулупчике, наперерез полку бежал пожилой крестьянин. Запыхавшись, припал к коню Ромашки.

— Недалече… на хуторе… Деникин… офицера́…

В сопровождении нескольких кавалеристов Булат, Ромашка и Дындик полетели в туманную мглу.

У хат, оборвав бешеный галоп лошадей, всадники спешились. Поставив караул у привязанных к ограде деникинских тачанок, Алексей снял звезду с шапки. Поправил на себе английскую трофейную шинель. Решительно распахнул дверь.

— Кто вы? Кто? — посыпались вопросы.

— Белореченского полка поручик, — ответил Булат.

Закусывая салом, угощались самогоном офицеры знаменитого Марковского полка. Их легко можно было узнать по черным погонам и вышитым на рукавах мрачным эмблемам — череп со скрещенными костями. Деникинцев, основательно подвыпивших, даже не потревожило появление незнакомых кавалеристов. Они приняли Булата за своего.

— Пожалуйте, господа, прямо с мороза к столу. Потчуйтесь чем бог послал…

— Оружие! Драгоценности! И поживей, ваши благородия! — скомандовал в ответ Дындик.

Вяло падали на стол браунинги, наганы.

— Документы в кучу! — скомандовал Булат.

— П-п-п-жалуста! — один из марковцев протянул Алексею толстый бумажник.

— На стол! — Алексей отшатнулся от самогонного пара.

— А кольца, кольца, господин поручик, — сказал усатый есаул и сам бросил на стол узелочек с золотом.

— Ч-ч-ч-его ввяжешься, б-б-барабанная шкура? — презрительно посмотрел захмелевший деникинский поручик на усатого.

Усач рассвирепел, вскочил, размахнулся. Его железный кулак вот-вот опустится на переносицу обидчика. Красноармейцы схватили буяна, увели его за печь.