Контрудар

— Я говорю, к дежурному обратитесь, он сделает что нужно, — отчеканил Алексей.

Лихой комиссар вышел. Полтавчук поднял глаза, улыбнулся:

— Как тебе нравится этот «дзгун»?

Да, это был Леонид. Тот самый, который после смерти отца и разорения семейства продавал газеты, чистил ботинки в Купеческом саду, брил клиентов на Подоле и, захваченный бурным потоком, очутился в гуще необыкновенных событий.

Было время, когда молодому Леониду грезилась роль бухгалтера в одной из пароходных компаний. Он тщетно обивал пороги домика на Софиевской, пять. Заведующий бухгалтерскими курсами господин Бобыль был неумолим. Курс обучения с гарантией устройства на работу стоил сорок пять рублей. А их-то у Леонида не было.

Полтавчук продолжал говорить.

Булат слушал командира полка, но какое-то неприятное чувство давило ему грудь. С чего бы это? А вот с чего — Парусов едет комбригом.

41

Прошло две недели. Впереди боевого обоза, в каком-нибудь километре от хвоста кавалерийской колонны, серые в яблоках кони мчали низенькие лакированные сани. Сытая пара, заломив головы, рвала вожжи из рук. Комья снега, вырываясь из-под копыт, глухо били барабанной дробью о передок.

Голубая нарядная сетка облегала крупы лошадей. Опытный кучер в суконном шлеме умело сдерживал бойкую рысь сытой пары. В санях, разрумяненная, отвалившись назад, хмурилась Грета Ивановна.

Окружая колонну со всех сторон, там, где снег становился иссиня-дымчатым, ныряли в сугробах разъезды.

Двигался Донецкий кавполк. Впереди его следовал штаб бригады. Парусов, молчаливый, задумчивый, мерно раскачивался в офицерском седле. За ним, весело переговариваясь, шли в паре Кнафт — теперь адъютант командира бригады — и красноармеец Штольц, неизвестно для каких надобностей причисленный к штабу.

Медун не находил себе определенного места. То он следовал рядом с Парусовым, авторитетно рассуждая о планах предстоящей атаки, то пристраивался к Полтавчуку, то скакал назад и не отставал от лакированных саней, то возвращался снова в голову полка, предлагая Булату пойти наперегонки.

Обгоняя эскадроны, приблизился к штабу Слива.

— Так как же, товарищ политком? По случаю неясности семейных обстоятельств. Помните, мы с вами говорили?

— Я сказал, спрашивайте командира полка. Согласится он, я возражать не буду.

Отдельные счастливцы, особенно из бывшего штабного эскадрона, сейчас попали в родные места — Донецкий полк шел через их села и рабочие поселки. У Сливы было сложнее — маршрут полка лежал в стороне от его Гришина.

— А мне неловко его просить, товарищ комиссар, скажут — лезет к нему по старому знакомству.

— Иди, раз посылают, — улыбнулся Булат.

Слива послушался Алексея. Подкатился к Полтавчуку: