В отличие от Молдовы и Валахии, в Трансильвании не было больших монастырей, поскольку не существовало православного дворянства, способного обеспечить все необходимое для их строительства. Тем не менее первые тексты и рукописи на румынском языке были написаны в Трансильвании и датированы XV–XVI вв. (Воронитская Псалтирь, Псалтирь Шиана, Псалтирь Хурмузаки). Во второй половине XVI в. диакон Корези напечатал в Брашове более 20 книг на славянском и румынском языках. Новая типография была открыта в Альбе Юлии в следующем веке, и в 1648 г. здесь был напечатан Новый Завет на румынском языке.
В 1688 г. княжество Трансильвания было завоевано католической империей Габсбургов. Под давлением австрийских властей в 1698 г. Дьюла-фехерварский румынский православный епископ Афанасий (Ангел) от имени 2270 священников вынужден был подписать унию с Римско-Католической Церковью. С этого момента Трансильванская православная митрополия юридически перестала существовать. В 1701 г. в Трансильвании была образована греко-католическая епископия с кафедрой в Блаже (с 1737 г.), подчиненная венгерскому примасу и насчитывавшая к середине XIX в. три епархии. Оставшиеся верными православию румыны, не имея своего епископа, получали священников из Валахии, Молдавии и от сербской епископии на территории Венгрии. По настоянию России православным румынам было разрешено войти в каноническое подчинение сербского Будимского епископа, находившегося в юрисдикции Карловацкого митрополита[612].
Только в 1761 г. австрийские власти разрешили создать первую после подписания унии румынскую православную епархию с кафедрой в г. Брашшо (ныне Брашов), а в 1783 г. в Трансильвании вновь была учреждена отдельная православная епархия в составе сербской Карловацкой митрополии. До 1810 г. епископы в Трансильванию назначались Карловацким митрополитом из числа этнических сербов, затем австрийское правительство даровало трансильванскому духовенству право избирать своих архиереев из числа этнических румын, и в 1811 г. епископом был выбран румын Василий Мога (1811–1846). Сначала резиденция епископа Трансильвании находилась в с. Рэшинари, возле г. Германштадта (по-румынски – Сибиу), а при владыке Василии (Моге) была перенесена в сам Германштадт.
С 1860 г. православные румыны Трансильвании неоднократно ходатайствовали перед австрийским правительством о предоставлении им церковной самостоятельности; наконец, в 1864 г., несмотря на противодействие Карловацкой митрополии, на Сербском Народно-Церковном Соборе была признана независимость румынских православных общин в Австро-Венгрии. 24 декабря 1864 г. императорским указом была учреждена независимая румынская православная митрополия с резиденцией в г. Сибиу, канонической власти которой подчинялись все румыны, проживавшие на территории Австрии. Ее Предстоятель получил титул «Митрополита всего обретающегося в Австрийской державе румынского народа и Архиепископа Германштадтского». В том же году Сибиуский епископ Андрей (Шагун), занимавший кафедру в 1848–1873 гг., был возведен в сан митрополита, после чего он существенно реорганизовал епархию. После создания в 1867 г. двуединой Австро-Венгерской монархии Трансильвания вошла в состав Венгерского королевства[613].
Сибиуская (Трансильванская) митрополия достигла своего расцвета при владыке Андрее (Шагуне). Благодаря его трудам в Трансильвании было открыто до 400 церковно-приходских школ, несколько гимназий и лицеев; с 1850 г. в Сибиу действовала типография, а с середины XIX в. стала выходить самая старая румынская газета «Telegraful Roman» («Телеграфул Ромын»). В числе многих богословских работ по истории Церкви, пастырскому богословию ему принадлежит труд «Каноническое право», который был переведен на русский язык и издан в 1872 г. в Санкт-Петербурге. Митрополит Андрей был известен также своей церковно-административной деятельностью, в частности, именно он созвал Народно-Церковный Собор, на котором был рассмотрен вопрос о церковном объединении всех православных румын в Австрии. В 1869 г. по указу императора Австро-Венгрии был созван румынский Национально-Церковный конгресс, который принял «Устав Православной Румынской Церкви в Венгрии и Трансильвании», получивший название «Органический Статут». Им митрополия, включавшая Арадскую и Карансебешскую епископии в Трансильвании и еще две епархии в Восточном Банате, руководствовалась до 1918 г.[614] После окончания Первой мировой войны вся Трансильвания вошла в состав Румынии.
Официальные основания деятельности Православной Церкви в Австро-Венгрии были признаны только законом 1868 г. Этот закон объявил свободу религиозных отправлений, внутреннюю автономию Церквей, свободу использования языка на всех уровнях церковной администрации, а также в церковных школах и закрепил за православными епископами постоянные мандаты верхней палаты Венгерского парламента. При этом IX статья закона отменяла юрисдикцию Карловацкого митрополита на всей территории империи, хотя и вновь официально возводила его в Патриархи. Закон 1868 г. утвердил существование румынской митрополичьей кафедры в Сибиу и ее независимость от сербской юрисдикции. Официальный статус религиозных общин регулировался законом от 20 мая 1874 г.[615]
В 1910 г. около 70 % населения Австро-Венгрии составляли католики, но при этом имелось 2 980 тысяч православных, из них 1 710 тысяч румын и 1 045 тысяч сербов, входивших в две автономные митрополии (Карловацкую и Буковинскую) и восемь епархий: шесть сербских (Бачковскую, Будимскую, Врацкую, Тимишоарскую, Пакрацкую, Карловацкую) и две румынских (Карансебешскую и Арадскую).
Православные венгероязычные общины греко-македонского происхождения подчинялись сербским или румынским епископам, хотя и пользовались определенной автономией, со временем их приходы превратились в грековенгерские. Члены таких приходов в конце XVIII – начале XIX вв. активно занимались переводом с греческого на венгерский язык вероучительных и богослужебных книг. В начале XIX в. на территории Венгрии имелось 32 греко-венгерских прихода, но в дальнейшем их число стало сокращаться. Богослужебными языками с 1860-х гг. в них были венгерский и греческий. Самой значительной из этих общин, входивших в основном в сербские епархии, являлся Свято-Успенский приход в г. Будапеште[616].
Храм Успения Пресвятой Богородицы (после Второй мировой войны – собор Венгерского благочиния Московского Патриархата) возводит свою историю к концу XVIII в. В 1791 г. община греков и влахов, проживавших в Пеште, приобрела участок земли в престижном районе города, недалеко от набережной Дуная, и в том же году начала строительство храма. В 1801 г. новая церковь была освящена епископом Будимским Дионисием (Поповичем) – по национальности греком (ранее он носил фамилию Палазоглу), много лет прослужившим до этого в Белграде. В 1870-е гг. один из выдающихся венгерских архитекторов Миклош Ибл переделал фасад и башню Успенского собора. В XIX столетии национальную основу Свято-Успенского прихода составляли венгероязычные греки и влахи, поэтому в общину зачастую направляли двух священников – греческого и влахского происхождения.
Когда в 1868 г. в парламенте обсуждался проект закона, по которому на территории Венгрии признавалась единая Православная Церковь, разделенная на две независимые митрополии – сербскую и румынскую, православные греки обратились к парламенту с просьбой об автономии. В их обращении особо отмечалось, что они не требуют национальной автономии, а только церковной, так как считают себя венграми. Парламент предоставил им автономию, присоединив к первоначальному проекту закона § 9, гласивший: «Верующим греко-восточного (православного) вероисповедания, не являющимся ни сербами, ни румынами, оставляются и впредь все те права, которыми они до сих пор пользовались в самостоятельном управлении своими приходами и школьными делами, в свободном употреблении богослужебного языка, как и в руководстве своим приходским имуществом и фондами»[617]. Таким образом, признавшие себя венграми православные получили странное наименование – ни сербские и ни румынские верующие греко-восточного (православного) вероисповедания, к тому же в законе шла речь не о приходах, а только о верующих.
Постепенное исчезновение греко-венгерских приходов было связано не только с использованием в основном греческого богослужебного языка, но и с новыми приходскими правилами: в члены прихода автоматически принимались только прямые потомки основателей храма, часто считавшие его своей собственностью; все же прочие – на основании голосования приходского собрания (не менее 2/з голосов «за»). Впервые перевод православной литургии на национальный язык венгров был сделан в 1860-е гг. протоиереем Иоанном Поповичем, настоятелем храма святого великомученика Георгия Победоносца в Карцаге. В 1884 г. Константинопольский Патриарх Иоаким IV объявил греко-венгерские общины канонически подчиненными Вселенскому Патриархату, оговаривая при этом их автономию, однако воздействие данного указа было незначительным[618].
В начале 1900-х гг. ряд церковных общин греческого происхождения решением приходских собраний объявили себя венгерскими (в Будапеште, Сентеше и др.), но так как венгерских православных священников не было, богослужения в них совершали, как правило, настоятели ближайших сербских и румынских церквей. С 1916 г. в Будапеште также имелся болгарский церковный приход[619].
Кроме того, в начале XX в. в православие перешли несколько русинских (карпаторосских, украинских) униатских (греко-католических общин) в принадлежавшем тогда Австро-Венгрии Закарпатье (Подкарпатской Руси). Следует отметить, что русины изначально принадлежали к Православной Церкви и находились в юрисдикции Галицийских православных епископов. В 1410 г. игумен Мукачевского монастыря получил права архиерейского церковного управления русинами, на основе которого через несколько десятилетий была образована епархия, границы которой постоянно менялись. Под 1491 г. Мукачевский епископ Иоанн впервые упоминается в одной из грамот венгерского короля Уласло II (1490–1516). Мукачевские епископы с самого начала стремились к тому, чтобы распространить свою власть на всю территории проживания русин, в чем их поддерживала светская власть. Епископа, который одновременно был игуменом Мукачевского монастыря, выбирало белое и черное духовенство, часто он сам назначал себе преемника, и лишь после этого проходило голосование.
Русинское население находилось в крепостной зависимости, и постоянно усиливавшаяся униатская пропаганда иезуитов, обещавших православному духовенству в случае заключения унии права и привилегии католических священников, имела успех. Первую унию в 1646 г. подписал иеромонах Парфений от имени 63 русинских священников (в 1655 г. к ней присоединились еще 400 священников и монахов), он же стал первым Мукачевским униатским епископом. Православные русины, проживавшие в Мармароше, сохраняли церковную организацию и подчинялись своему епископу, резиденция которого находилась сначала в Кертвейешском монастыре, после его разрушения в 1664 г. – в Мистицком, а с 1687 г. – в Мармарошском Угольском монастыре. К 1720 г., когда Мармарош попал под власть Габсбургов, переход русинского населения в униатство был завершен[620].
Когда в начале XX в. среди русин началось движение за возвращение к своей «исконной вере», они обратились за помощью в подготовке священников к Российской Православной Церкви, однако австро-венгерские власти категорически воспротивились этим церковным связям и попытались подавить движение силой. В 1914 г. на мармарошско-сигетском судебном процессе около 100 православных русинских крестьян были обвинены в государственной измене в пользу России и приговорены к тюремному заключению[621].
Первая русская церковь на венгерской земле – Успения Пресвятой Богородицы при Придворной комиссии о покупке вин была устроена в г. Токае (в то время входившем в состав Австрийской империи). Знаменитые токайские сухие вина уже в XVII в. пользовались в России большой популярностью, при императоре Петре Великом интерес к ним существенно вырос. В царствование императрицы Елизаветы Петровны в Токай в 1745 г. была послана особая постоянная Придворная комиссия из 35 человек, которая занялась закупкой местных вин и доставкой их в Санкт-Петербург, к императорскому двору. В Токае был размещен небольшой русский казачий гарнизон. У комиссии имелись свои, разбитые на арендованных землях, виноградники, винные погреба и жилой дом. В этом доме в 1745 г. была устроена походная Успенская церковь, настоятелем которой назначили присланного из России священника Корнилия Романова. Его преемником в 1753–1767 гг. служил иеромонах Иезекииль (Дьяковский). Затем некоторое время священника в Токае не было, и только в 1775 г. его место занял иеромонах Киево-Печерской лавры Иустин (Фиалковский), умерший через четыре года. Причетником в это время был знаменитый украинский философ Г.С. Сковорода. Последним настоятелем церкви в Токае служил иеромонах Киево-Печерской лавры Аарон (Пекалицкий), отозванный осенью 1786 г., когда церковь была закрыта в связи с прекращением работы Придворной комиссии. При этом виноградники подарили австрийскому императору Францу-Иосифу (здание комиссии с церковным залом сохранилось до настоящего времени)[622].
Еще одним русским храмом на территории Венгрии была церковь святой мученицы царицы Александры, построенная по проекту известного венгерского архитектора Станислава Хеппе в 1801–1803 г. в г. Ирёме (Ироме) вблизи Будапешта над расположенной в крипте гробницей великой княгини Александры Павловны (1783–1801), старшей дочери российского императора Павла I. Она вышла замуж за венгерского палатина (регента-правителя Венгрии) и эрцгерцога Австрийского Иосифа-Антона Габсбурга, но сохранила православную веру. Это был династический брак представителей двух правящих императорских фамилий и один из самых благоприятных моментов венгерско-российских отношений. Венгерский народ очень любил юную русскую палатину и связывал с ней надежды на восстановление самостоятельности страны. Однако безвременная кончина Александры Павловны 4 марта 1801 г. при родах в королевском дворце в Буде перечеркнула далеко идущие политические планы[623].
Венгерское название населенного пункта Urom трудновоспроизводимо в русской транскрипции; согласно правилам орфографии, в начале XIX в. использовалось написание «Иром», позже, в конце XIX в. и далее – «Ирём». Небольшая (вмещавшая 30 человек) каменная церковь святой мученицы царицы Александры с приделом святого праведного Иосифа Обручника – небесного покровителя эрцгерцога Иосифа Габсбурга была заложена 19 июня 1801 г. протоиереем Андреем Афанасьевичем Самборским в присутствии самого эрцгерцога, российского посла графа И.М. Муравьева-Апостола и гофмаршала австрийского двора графа Сапари. Отец Андрей и освятил возведенный за два года храм 31 августа 1803 г. Существующая до настоящего времени Александринская церковь, в которую в сентябре 1803 г. из капуцинского монастыря в Буде перенесли гроб Александры Павловны, является ценным историческим памятником. Духовенство этого старейшего из сохранившихся не только в Венгрии, но и во всей Европе за пределами бывшей императорской России, православного русского храма (если говорить об отдельно стоящих церковных зданиях), назначалось из Санкт-Петербурга[624].
В 1803 г. при Александринской церкви была учреждена Офенская Русская Духовная Миссия, целью существования которой, помимо молитвенного поминовения усопшей царствовавшей особы, было также свидетельство о православии в инославной среде. Офен – австрийское название города Буда, столицы Венгрии, до слияния Буды и Пешта в один город Будапешт[625].
Первый, наиболее благоприятный, период истории Офенской Духовной Миссии приходится на 1803–1848 гг. – время правления в Венгрии любящего супруга Александры Павловны палатина Иосифа Габсбурга (в это время Александрийскую церковь охраняла почетная стража). Указанный этап закончился смертью эрцгерцога в 1849 гг. и событиями венгерской революции 1848–1849 гг., в результате которой Миссия почти на два года прекратила свою деятельность. Второй период начался в 1850 г. и завершился в 1914 г., в связи с временным закрытием Александрийской церкви после начала Первой мировой войны.