13 января 1945 г. делегация Союза священников-демократов во главе с о. К. Бурдучей посетила в Бухаресте секретаря Союзной контрольной комиссии С.А. Дангулова и попросила организовать поездку в Румынию делегации русского духовенства или поездку делегации румынского духовенства в Москву, приурочив ее к выборам Московского Патриарха, для установления контакта между Церквами, а также снабжать румынских священников информационными материалами о положении Русской Церкви. Дангулов ответил, что необходимое содействие по установлению контакта между Русской и Румынской Церквами будет оказано. В дальнейшем о. К. Бурдуча неоднократно посещал Дангулова, передавая ему информацию о настроениях духовенства и положении в руководстве Румынской Православной Церкви.
18 января С.А. Дангулова и заместителя начальника политотдела Союзной контрольной комиссии С.П. Кирсанова пригласил на беседу в свою резиденцию Патриарх Никодим. Он похвально отзывался о поведении Красной армии на территории Румынии, упомянув о бережном отношении ее солдат и офицеров к румынским храмам и монастырям. Откликнувшись на предложение советских дипломатов, Патриарх 26 января обратился в Союзную контрольную комиссию с новым письмом, в котором просил передать благодарность и признательность советскому правительству, командирам и бойцам Красной армии «за их благородное цивилизованное отношение к миру избранных служителей в области культуры и веры в Господа». В феврале это письмо было опубликовано в одной из советских армейских газет и румынской газете «Грайуль ноу»[983].
Такие действия Румынского Патриарха нашли отклик в Москве. 26 января владыке Никодиму по дипломатическим каналам было сообщено, что Патриарший Местоблюститель митрополит Алексий не возражает против приезда в Москву небольшой группы румынских священников и самого патриарха, если последний желает, делегация же русского духовенства может прибыть в Румынию во второй половине февраля[984].
Сформированная в кратчайшие сроки румынская делегация во главе с епископом Арджешским Иосифом участвовала в заседаниях Всероссийского Поместного Собора 31 января – 2 февраля 1945 г. в Москве[985]. Вскоре в газете «Известия» были опубликованы послания Патриарха Никодима[986]. Протоиерей К. Бурдуча также дал газете «Моментул» хвалебное интервью о своих впечатлениях от поездки на Всероссийский Поместный Собор.
Через несколько недель о. К. Бурдуча был назначен министром культов Румынии. 10 марта он направил Московскому Патриарху Алексию телеграмму, в которой заверил Первосвятителя в самых искренних чувствах братства и дружбы в общей борьбе против фашизма. В посланной тогда же телеграмме председателю Совета по делам Русской Православной Церкви Г.Г. Карпову министр просил «передать маршалу Сталину, руководителю государства, иерархии Православной Церкви, руководителям остальных культов и всему православному народу СССР выражения нашей решимости приступить к упорной работе с целью пробуждения сознания, отравленного фашизмом, за демократизацию нашей общественной жизни» и готовность продолжать борьбу за братство и полное сближение румынского народа с народами СССР[987].
В марте Патриарх Никодим впервые обратился к румынскому народу с Посланием, в котором призывал свою паству верить правительству, вышедшему из среды народа, и приступить к работе «на удовольствие великодушных союзников». В свою очередь правительство П. Грозы заявило, что оно не поднимает вопроса об отделении Церкви от государства и желает, чтобы Румынская Православная Церковь прониклась духом нового времени[988].
В начале апреля 1945 г. состоялась встреча Патриарха Никодима с епископом Кировоградским Сергием (Лариным), возглавлявшим делегацию Русской Православной Церкви в Югославию. Из-за плохой погоды делегация дважды останавливалась в Бухаресте – 6 и 22 апреля 1945 г. В ходе первой остановки, 6 апреля, епископ Сергий нанес визит вежливости Патриарху Никодиму, который выразил пожелание, чтобы румынские студенты могли учиться в СССР, а русские – в Румынии. Во время второй остановки в Бухаресте, 22 апреля, владыку Сергия посетил епископ Галацкий Антим (Ника), последний глава Румынской Духовной Миссии в «Заднестровье». «Епископ Антим, – не без иронии отметил в отчете епископ Сергий, – из профашиста превратился в демократа, члена Союза демократических священников. Епископ Антим выражал пожелание, чтобы Румынская Православная Церковь перешла на старый календарь, так как реформа нового стиля была проведена покойным Патриархом Мироном (Кристиа), большим западнофилом, не без влияния Ватикана. Таково мнение епископа Антима. Аналогичное мнение высказывал и сам Патриарх Никодим при приеме нашей делегации»[989].
18 апреля 1945 г., в промежутке между двумя указанными неофициальными встречами, Патриарх Алексий официально обратился к Г.Г. Карпову: «Признавая желательным направить к Румынскому Патриарху делегацию с моим Посланием, затрагивающим некоторые вопросы, касающиеся взаимоотношений нашей Церкви и Церкви Румынской, и, вместе с тем, чтобы отдать визит, ввиду бывшей на нашем Соборе делегации от Румынской Церкви, – я прошу на сие соизволение правительства. В делегацию я включаю следующих лиц: Иеронима, епископа Кишиневского, протоиерея Александра Смирнова и священника Михаила Зернова». В справке от 25 апреля 1945 г. Карпов сообщал, что «все предложения Совета, в том числе и командировка в Румынию, были одобрены т. Сталиным и т. Молотовым… Руководствуясь вышеуказанными указаниями т. Сталина и т. Молотова, в данное время оформляется командировка в Румынию церковной делегации во главе с епископом Кишиневским Иеронимом. Но состав делегации, по желанию Патриарха Московского и всея Руси Алексия и по согласию со стороны Совета, сокращен с пяти до трех человек»[990].
В день Пасхи – 6 мая 1945 г. Патриарх Алексий написал послания главам ряда Поместных Церквей, в том числе Румынскому Патриарху, в котором дипломатично изложил некоторые претензии: «Неуклонно следуя по заповеданному нам Господом пути мира и любви, наша Православная Русская Церковь хранила братские отношения и молитвенное евхаристическое общение
Патриарх Алексий предлагал Румынской Церкви восстановить богослужение по старому стилю, «возвратить церковную утварь и облачения, взятые из церквей тех областей, которые были заняты румынами, а также все изъятые церковные средства и другие ценности», отпечатать новые взамен уничтоженных румынскими властями в 1918–1944 гг. богослужебных книг на церковнославянском языке, а также возбудить перед своим правительством ходатайство об освобождении и допущении к священнослужению находящихся в заключении или подвергнутым другим видам репрессий русских священнослужителей, лишенных в свое время приходов и свободы религиозной деятельности за верность юрисдикции Московского Патриархата или за отказ подчиниться реформам, проводившимся Румынской Церковью[991].
Это Послание Патриарх Алексий передал с официальной делегацией Русской Церкви, побывавшей в Румынии с 12 по 22 мая 1945 г. Эта делегация из трех священнослужителей во главе с епископом Кишиневским и Молдавским Иеронимом (Захаровым) была принята Патриархом Никодимом, министром культов протоиереем К. Бурдучей, секретарем Союзной контрольной комиссии С.А. Дангуловым и премьер-министром Петру Грозой. Поездку делегации еще в апреле санкционировал лично И.В. Сталин. 14 мая в ходе переговоров с патриархом обсуждались вопросы о новом и старом стиле календаря, увезенных из Молдавии церковных ценностях и возвращении ушедшего в Румынию в 1944 г. молдавского и украинского духовенства. На следующий день заупокойной литургией и панихидой в кафедральном соборе Бухареста была отмечена годовщина смерти Московского Патриарха Сергия, а 20 мая члены делегации устроили показательное русское богослужение в приходской Спиридониевской церкви[992].
В дальнейшем – в послевоенное время отношения Московского и Румынского Патриархатов в целом успешно развивались несколько десятилетий. Таким образом, в годы Второй мировой войны позиция Румынской Церкви претерпела существенные изменения. Если сначала она активно поддерживала прогерманское правительство Антонеску и проводила экспансию на Восток – на каноническую территорию Московского Патриархата, то к концу войны нормализовала свои отношения с Русской Церковью и перешла к поддержке правительства «народной демократии» в Румынии.
3. Православная Церковь в Венгрии в 1939–1945 гг
Период Второй мировой войны составляет заметную и по-своему яркую страницу истории православия в Венгрии. Именно в это время была предпринята единственная попытка создания Автокефальной Венгерской Православной Церкви. К концу 1930-х гг. около 70 % населения страны составляли католики, но при этом имелось несколько десятков тысяч православных, представлявших различные Поместные Церкви. Большая часть их принадлежала к Будимской епархии Сербского Патриархата (около 40 приходов), которую возглавлял епископ Георгий (Зубкович). Помимо сербских, в эту епархию входили имевшие определенную автономию шесть приходов греко-венгерского происхождения.
Томосом от 8 сентября 1924 г. Константинопольский Патриарх Григорий VII учредил в Будапеште митрополию Венгрии и экзархат Центральной Европы, куда должно было войти большинство православных общин Венгрии, но фактически лишь один приход в г. Сентеше признал главенство Вселенского Патриарха. Сильно ассимилированным православным румынам (около 20 приходов) согласно венгерскому закону 1928 г. было запрещено подчиняться епископам, находившимся на территории Румынии, но на практике это подчинение сохранялось, как и раньше[993].
Первым русским храмом на территории Венгрии была церковь св. мц. Александры, построенная по проекту архитектора С. Хеппе в 1801–1803 гг. в г. Ирёме (Ироме) вблизи Будапешта над гробницей Великой княгини Александры Павловны, старшей дочери императора Павла I, бывшей замужем за венгерским палатином Иосифом и сохранившей православную веру. Небольшая каменная церковь с приделом св. прав. Иосифа была освящена 31 августа 1803 г., и хотя в ней служил русский причт, богомольцами до начала XX в. являлись в основном жившие в округе сербы.
Богослужения в храме временно прекратились после начала Первой мировой войны, когда причт выехал в Россию. Возобновились они в начале 1920-х гг., в это время настоятелем церкви св. мц. Александры служил находившийся в юрисдикции Русской Православной Церкви Заграницей иеромонах Савва (Советов) – будущий епископ Люблинский Польской Православной Церкви. У южной стороны церковного участка находится небольшое кладбище, где погребены члены причта, последним – в 1926 г. – протоиерей Стефан Иаковлевич Колумбов, похороненный рядом со своим отцом, состоявшим при церкви диаконом[994].
Послереволюционная волна русской эмиграции мало затронула Венгрию, правительство этой страны согласилось принять лишь несколько сот человек, но всё же в мае 1923 г. 300 белых солдат и офицеров из галлиполийских лагерей (Турция) прибыло в Венгрию. В 1926 г. в стране проживало 5294, а в 1929 г. – 4764 русских беженца[995]. Поселившиеся в Будапеште русские эмигранты в начале 1920-х гг. устроили домовую Свято-Троицкую церковь и основали приход, который подчинялся митрополиту Евлогию (Георгиевскому) и после перехода этого владыки в 1931 г. в юрисдикцию Константинопольского Патриархата оказался в составе его Западно-Европейского экзархата.
Настоятель «евлогианского» прихода бывший русский военный священник протоиерей Михаил Попов, узнав, что митрополит хочет уволить его, перешел в юрисдикцию Русской Православной Церкви Заграницей. Однако большая часть прихожан не последовала за своим пастырем, оставшись в подчинении митрополиту Евлогию. Отец Михаил пытался создать новый «карловацкий» приход, но в апреле 1932 г. был выслан из Венгрии, а после возвращения, через несколько недель – 2 мая, подвергся аресту со стороны венгерских властей. Все имущество Свято-Троицкой церкви было возвращено евлогианской общине. 30 мая 1932 г. решением Архиерейского Синода о. Михаил был уволен от должности настоятеля прихода и исключен из состава клира РПЦЗ. После освобождения протоиерей Михаил Попов окончил университет в г. Дебрецене, и, получив докторскую степень, остался преподавать в нем. Община РПЦЗ в Будапеште была заново организована епископом Венским Серафимом (Ляде), но своего храма она не имела[996].
В конце 1930-х гг. церковная ситуация в Венгрии в связи с расширением ее территории существенно изменилась. Сначала по Венскому арбитражу от 2 ноября 1938 г. в состав страны были включены южные районы Словакии и Закарпатской (Подкарпатской) Руси. Остальную часть Закарпатья Германия передала Венгрии 15 марта 1939 г. (в день оккупации Чехии). Существовавшая на территории этого края и Словакии Мукачевско-Пряшевская епархия Сербской Православной Церкви оказалась разделенной государственной границей на две части. К 1939 г. епархия включала около 150 тыс. верующих, 115 общин с 80 храмами, 113 священников, два мужских и три женских монастыря. При разделе подавляющая часть – 103 общины (138 тыс. прихожан) – отошла к Венгрии[997].