— Кроме партизан, кто может быть? Они имели связи в селах и мстили. Ведь не моя же бабушка взялась за расправу над ними. Они были хитрые, сильные, имели оружие, себя в обиду не давали.
— Превосходно, — усмехнулся следователь. — Кто же все-таки отомстил им?
— Если вас интересует, то это не я, — выпалил Пепелянков. — Для такого дела надо иметь большое мужество. У меня пузо большое, а храбрости мало. Моя задача состояла в том, чтобы рота была накормлена, напоена, одета. Вот это я знал!
Снова взялись за личный состав, потому что многие квадратики и кружочки были пустыми.
— Господа, вы очень странные люди, — словно сердясь, говорил Пепелянков. — В конце 1944 года мы отправились на фронт. Хочу заметить, что уезжали в десяти вагонах, а в конце войны возвратились в одном. Большинство ребят сложили свою голову во время войны. А я спасся потому, что меня ранило в ноги. Однако жилистым оказался и поправился.
— А кто из командиров погиб?
— Лучше спросите, кто остался. Их осталось всего двое. Поручик Витан Азманов и взводный подофицер в первом взводе Белко Илиев. И, опять повторяю, только потому, что были тяжело ранены в первой атаке. А теперь благодарим бога, что остались живы.
— Все же где теперь Азманов и Илиев?
— Они вам не нужны! Об утопленниках Азманову ничего не известно. Он там не был. А Белко не рожден для таких дел. Он какой-то ненормальный. Сядет, бывало, в сторонке и курит одну сигарету за другой. Ни с кем не общался, не дружил, лишь бы его не трогали.
— Он плавать умеет?
— Нет! В этом я уверен, — категорично заявил Пепелянков.
— Так кто-нибудь умел же плавать в вашей роте?! — теряя терпение, грубо спросил Искренов.
— Умели, конечно, умели! Об этом я говорил следователю еще тогда, когда утонул Алипий Наков — подофицер. Но все умеющие плавать в тот день отсутствовали — кто ушел ловить рыбу под камнями, кто был в наряде, кто вообще в отъезде, никто не оказался замешанным. А вы считаете, что кто-то из этих ребят расплатился с нашими? — спросил вдруг бывший фельдфебель.
— Ведь кто-то сделал это, — уклончиво ответил Искренов.
— Этого не может быть, господа начальники, — возразил наш собеседник. — Солдаты были запуганы и забиты. Они ни к чему не были способны, кроме как щелкать каблуками, если мимо проходил кто-то из начальников, или таскаться к местным проституткам.
— А среди офицеров разве не было порядочных людей? — спросил я.
— Понятно… Они были из другого теста замешаны, — сведя брови, неуверенно ответил Пепелянков.
— Из какого теста? Говорите яснее, — вмешался Искренов.
— Из орехового! — подчеркнуто ответил Гито без тени смущения. — Были все маменькиными сынками, грамотные, особенные, их ничто не трогало, делали что хотели, даже иногда жаловались Коруджиеву, который чувствовал себя царьком.
Тут мне припомнился случай, когда командир третьего взвода Энрико Жейнов спас от верной смерти старосту села Божур Якото, и я спросил о нем.
ebooksa