Ни каяться, ни отрекаться от своей ереси они не только не собирались, но и с завидным рвением защищали ее.
Словесное состязание было весьма эмоциональным и горячим, и неудивительно, что участвовавший в Соборе Николай в пылу жаркой полемики ударил еретика Ария в лицо.
Иного, навреное, не могло и быть.
Кроткий и добрый, святой Николай мог быть и грозным, если еретик, упорствуя в заблуждениях, оскорблял Господа нашего Иисуса Христа, как это случилось на Соборе в Никее.
«На заседании Собора, — повествует о дерзновенном поступке верного служителя Христова один из иноков Студийского монастыря, — Николай, воодушевленный ревностью о Господе, не стерпев арианского богохульства, ударил еретика по щеке.
Отцы сочли дерзким этот поступок. Николай был лишен архиерейского сана и заключен в темницу».
Тем временем Собор продолжал свою работу еще целых два месяца и двенадцать дней. И все это время собравшиеся участвовали в прениях и уточняли богословские формулировки.
Во время прений Арий и его единомышленники смело высказывали свою позицию, рассчитывая на веротерпимость императора и надеясь убедить его и привлечь на свою сторону.
Их богохульные речи возмущали православных. Накал страстей нарастал.
Активное участие во всех порою чересчур горячих спорах принимал и сам Константин.
В нужную минуту с хитрым дипломатическим предложением выступил Евсевий Кесарийский, который предлагал взять за основу определения Собора текст крещального символа веры, столь привычный для большинства.
«Веруем во Единого Бога Отца, Вседержителя, Творца всех видимых и невидимых. И во Единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Слово Божие, Бога от Бога, Света от Света, Жизнь от Жизни, Сына Единородного, Перворожденного всей твари, прежде всех веков от Отца Рожденного, через Которого и произошло все… Воплотившегося… Веруем во Единого Духа Святого».
К этому времени ариане уже понимали, что им не убедить большинство епископов на Соборе в своей ереси и не переманить императора на свою сторону.
И хитроумный замысел Евсевия состоял в том, чтобы, приняв православную привычную для всех формулировку, на которую легко должно согласиться большинство, но при этом недостаточно четко сформулированную, и оставляющую место для еретического учения Ария.
Однако император Константин перехитрил Евсевия.
«Кротко беседуя с каждым на эллинском языке, — писал об этом событии сам Евсевий Кесарийский, — василевс был как-то усладителен и приятен.
Одних убеждая, других усовещевая, иных, говорящих хорошо, хваля и склоняя каждого к единомыслию, василевс, наконец, согласил понятия и мнения всех о спорных предметах».
А все дело было в том, что одобрив текст, император предложил добавить к нему маленькое дополнение, выраженное всего одним словом — «единосущный».
При поддержке авторитетных православных епископов, большинство епископата, которое будучи православными, не было достаточно образованными, чтобы вникнуть и понять все тонкости этого вопроса, поддержало и проголосовало за это предложенное императором добавление, надежно отсекающее арианскую ересь от православия.
После этого главного для ариан поражения, ряд других небольших поправок и дополнений к символу веры, тоже направленных против ариан, но уже не имевших принципиального значения, был принят уже без споров.
ebooksa