— Баляба.
— Баляба?.. — удивился знакомой фамилии — звучная, разве такую забудешь. — Не запорожец ли?
— Село Новоспасовка…
Алышев почти поверил в чудо. Неужели? Когда Юрий подтвердил, что отца действительно зовут Антоном Охримовичем, Алышев, прикрыв глаза ладонью, вздохнул. «Вот и встретились, Тоша, с тобою таким образом, вот и повидались!» Виктор Устинович уже забыл и про обманчивое солнце, и про футбол, который нарушил распорядок дня. Перед ним стоял (вернее, в его воображении) добрый друг Антон Баляба. Густо нависает карниз бровей над пронзительно синими глазами. Антон хохочет, похлопывает Витьку Алышева по лопаткам, называет «комендантом острова». Постой, постой, где же это было: на Сескаре или на Лавансаари?.. У Алышева едва не сорвалось с языка: «Мы с твоим батькой, знаешь, как корешевали!» Но вовремя сдержался. Переменившимися сразу глазами окинул здоровяка, удостоверился: Антонова порода! Подняв левую руку, согнутую в локте, кивнул на часы:
— А времечка-то сколько, знаете? — обвел всех взглядом. Не дождавшись ответа, постучал ногтем по стеклу плоских часов: — Второй час… — и добавил с нажимом: — ночи!
— Уху-ху!.. — выдохнула удивленно толпа, недоверчиво покосившись на неяркое светило, успевшее отдалиться вправо от горба сопки и зависнуть над долиной, заполненной низким плотным туманом, похожим на воду.
Знобко поеживаясь, матросы топтались на неуютной земле, головы мутились от усталости, от накатившей разом сонливости. Куда и страх пропал. Да был ли он, страх-то? Каждый уловил в лице «деда» и в его голосе перемену, которая особых хлопот не обещала, скорее, сулила прощение.
— Кто же все-таки старший?
— Никак я, товарищ капитан первого ранга! — пробился вперед торпедист старшина второй статьи Калачев, прямой Балябин начальник. Он уже успел надеть фланелевку. На черном погоне поблескивали тусклой желтизной две узенькие лычки.
— Так вот, Калачев, построй своих героев и веди в казарму. Только так тихо, чтобы даже комара не вспугнуть!
— Слушаюсь!
— Из других лодок есть народы?
— Пивоваровцы, товарищ капитан первого ранга!
— То же самое…
Всю дорогу до Снежногорска перед глазами Виктора Устиновича стоял рослый костистый парень в майке-тельняшке. «Баляба… Антонов отпрыск. Ишь ты, соколище какое выпестовано!.. Заметный, занятный морячина. Надо присмотреться к нему поближе». Он почувствовал, что с этой минуты взял на себя какую-то новую заботу и обязанность.
Галина Козодоева, что называется, и с ног сбилась, и рук лишилась. Есть от чего: скоро нагрянут гости, а у нее и то не готово, и с этим не управилась. Хоть беги из дому.
Рано утром, торопясь на автобус, уходящий к бухте, Максим сказал:
— Галка, вечером будут гости, надо принять.
— Вчера не мог предупредить! — обиделась жена.
— На ночь?.. Не уснула бы, всполошная.
ebooksa