Я спросил, не было ли в доме у Микки тайников.
– Были – за большой картиной над комодом в спальне. Он запихивал туда деньги. А вообще, Микки был очень рассеянным. Повсюду прятал деньги, а потом забывал куда. Они могли валяться на заднем сиденье машины, например, или под ковриком, или в багажнике…
Бобу Слэтцеру явно не нравилось, какой оборот принимает беседа.
– Давайте вернемся к наркотикам, – предложил он. – Думаю, это интереснее. Мы ведь уже начали говорить про Кристин Хердман…
– Хорошо, – кивнул я, гадая, к чему он клонит.
– Сейчас я опять буду выступать в роли адвоката или следователя. Мэри, помнишь того парня, который продал шестнадцатилетнему мальчишке убойную дозу наркоты? Ты еще тот препарат отдала людям шерифа на анализ?
– Помню, – сказала Мэри.
– А мне тогда пришлось идти к шерифу и выпрашивать разрешение на работу в городе.
– Ты это к чему?
– Ну, тот парень был крупным дилером и торговал по всей стране. Расскажи лучше о нем.
Мэри смущенно покачала головой.
– И что я должна рассказывать? В полиции заявили, что это был вовсе не наркотик. То ли сахар, то ли мука…
– Это в другой раз. Тогда его разве не арестовали?
– Папа, я не знаю!
Слэтцер, отчаявшись разговорить свидетельницу, повернулся ко мне.
– В общем, один парень продал мальчишке шестнадцати лет большую дозу наркотиков. Его арестовали. Оказалось, он колесил по разным штатам и повсюду толкал наркотики.
– А при чем здесь Маккан? – удивился я.
– Тот парень часто захаживал к нему в бар, – пояснил отец.
– И что? – возмутилась Мэри.
Слэтцер саркастично напомнил про Кристин, которую тоже заподозрили в продаже наркотиков.