Бродвей: Бродвей. Мой собственный. Мания

— Конечно. Обычное женское любопытство вкупе с коренным местным происхождением. Достаточно, чтобы добраться до самого дна.

Я допил кофе и положил деньги на столик.

— Прекрасно. Зайду к тебе вечером. — Я встал и собрался уйти, потом остановился. — Но ни во что не влезай лично. Пусть побегают другие.

— Я сама соображу, Джо.

— Возможно, но я не хочу, чтобы ты потеряла свое прикрытие. Сунь нос чуть дальше, какой-нибудь газетчик заинтересуется, и ты попадешь в газеты. После этого здесь, в районе, тебе уже нечего будет делать.

— Хорошо, Джо, — улыбнулась она, — я буду осторожна.

Но она прекрасно понимала, что я имею в виду. К этой женщине я питал какое-то странное чувство, которого не испытывал никогда прежде. Как будто чья-то рука осторожно сжимала мне поясницу, посылая теплые, длинные токи вдоль спины.

Глава шестая

Сухая химчистка Генри Уайлдера была рассчитана исключительно на местное население. Достаточно дохода, чтобы не умереть с голоду, и только. Он жил тут же, над своей лавочкой, преждевременно полысевший холостяк лет пятидесяти с усталыми складками вокруг глаз и слегка дрожащими руками. Я зашел к нему во время ленча, показал значок и был приглашен в неопрятную комнату, заваленную всяким хламом. Три сетки были набиты одеждой, о которой клиенты забыли либо которую не имели денег выкупить.

Когда я сел, он принялся раскачиваться на задних ножках своего стула, ожидая, чтобы я заговорил. Наконец, я спросил:

— Слышно что-нибудь о вашем брате Гаев?

— Подонок он!

— Я спрашиваю не это.

— Иногда получаю от него письма. У него были неприятности в Толидо.

— С тех пор было от него что-нибудь?

Генри Уайлдер хотел сказать «нет», но решил, что ему все равно придется сознаться.

— Да… звонок, после того как он удрал.

— Откуда?

Генри нервно облизнул губы и поерзал на стуле.

— Не знаю, он звонил по автомату.