Бродвей: Бродвей. Мой собственный. Мания

22
18
20
22
24
26
28
30

— Я взял его у Анжелы. Но не вчера, а в другой вечер, не могу вспомнить когда. Возможно, неделю назад… Она очень крепко выпила тогда и бушевала, как фурия. Она сказала, что знает, кто скрывается под именем Вальдо, и что скоро Вальдо убьет ее. Потом из своей сумочки она достала этот нож. Она сказала, что украла его, чтобы защищаться от Вальдо. Я испугался и незаметно забрал его с собой.

Клаймитс поднял голову и уставился в напряженное, суровое лицо Барта.

— Нет, это не единственная причина, по которой я украл этот нож! Я дошел до ручки… Я уже как-то пытался наложить на себя руки, но у меня не получилось, как не получилось многое другое в этой жизни. Я носил этот нож с собой, надеясь, что однажды напьюсь до такого состояния, что перережу себе глотку. В трезвом виде у меня не хватало на это мужества. Все, Хейден, больше я ничего не скажу, потому что ничего не помню…. А сейчас дайте мне выпить…

Барт вылил остатки виски в стакан.

— Это вас не спасет, Клаймитс, — сказал он. — Виски уже ничем вам не поможет. Вам необходимо лечь в клинику.

Клаймитс выдавил из стакана последнюю каплю и закашлялся.

— У меня нет для этого нужной суммы, — проговорил он, едва переводя дыхание. — В Бельвю уже не лечат бесплатно…

— Есть центр дезинтоксикации возле Центрального парка. Клиника доктора Риделя. Многие актеры ложатся туда на реабилитацию. Там принимают клиента, запирают на ключ его одежду, накачивают успокоительными лекарствами, кормят с маленькой ложечки паралдехидом и колют в задницу витамины. Неделя лечения обходится в сто сорок долларов. Я обещаю оплатить вам эту неделю, Клаймитс. Я позвоню туда и предупрежу о вашем приходе. Старый сержант поможет вам добраться до клиники.

Водянистые глаза Клаймитса внимательно посмотрели на Барта.

— Вы это сделаете для меня? Вы это сделаете?

— Не для вас. У меня нет ничего общего с бескорыстным самаритянином. Я хочу, чтобы ваши мозги очистились от всякой дряни и восстановилась ваша память.

Я хочу знать, кто Вальдо!

Глава четырнадцатая

В редакции «Бродвей таймс» Барт появился в половине одиннадцатого. Увидев его, Берта, телефонистка, не скрывая удивления, захлопала ресницами, покрытыми толстым слоем туши. Все редакторы, за исключением Тэйлора, приходили ближе к полудню.

— Господи! Мистер Хейден, как вам удалось так рано встать? — спросила она. — Кстати, у меня для вас есть уже две новости. Звонил мистер Тэйлор и предупредил, что подхватил болезнь, о которой я никогда не слышала. Он обещал прийти позже, но не совсем в этом уверен, поэтому просил подыскать ему на сегодня подмену. Одну секундочку, я записала в блокнот, что мучает несчастного… Одну секундочку… Вот, нашла… У него — сефалия. Это очень заразно, мистер Хейден?

— Невероятно заразная болезнь, милая. Сегодня многие страдают от этой заразы. А вообще-то это называется головной болью.

— Но почему он так сказал, Господи! И еще… Вас ждет какая-то женщина. Я объяснила ей, что раньше полудня вы здесь не появитесь, но она сказала, что готова ждать вас сколько угодно, и так быстро проскользнула в редакционный зал, что я не смогла ей помешать.

При слове «женщина» Берта приподняла свой носик параллельно торчащей вверх груди.

— Она представилась?

— Сказала, что ее зовут Грета. Если хотите знать мое мнение, она или пьяна, или сумасшедшая. Утверждает, что знает, кто такой Вальдо.