– Привет, Младший, – сказал он. – Прости меня за Рождество.
– Всё в порядке, – ответил я.
Но всё было не в порядке. Всё было так далеко от «впорядка», как только возможно. Если бы «в порядке» было Землей, то я бы сейчас стоял на Юпитере. Не знаю, почему я сказал, что всё в порядке. По какой-то причине я берег чувства человека, который снова разбил мне сердце.
Я только что выиграл серебряную медаль на Олимпийских играх среди детей алкоголиков.
– У меня для тебя кое-что есть, – сказал папа.
– Что?
– Погляди в сапоге.
Я взял его ковбойский сапог.
– Нет, в другом. Внутри, под этой, как ее, стелькой.
Я взял второй сапог и полез внутрь. Он вонял пьянкой, страхом и неудачей – жуть.
Я нашел смятую, сырую пятидолларовую купюру.
– С Рождеством, – сказал он.
Вот это да.
Отец пил неделю, и представляю, как он хотел потратить оставшиеся пять долларов. Да на них можно купить бутылку виски, хоть и самого дрянного. Он мог потратить эти пять баксов и провести в алкогольном дурмане еще день-два. Но он сохранил их для меня.
Это было прекрасно и отвратительно.
– Спасибо, пап, – сказал я.
Он спал.
– С Рождеством. – Я поцеловал его в щеку.
Краснокожие против бледнолицых
Вы, небось, думаете, что я по уши влюбился в белых и не вижу в индейцах ничего хорошего.