Мы лучше

– Мир всегда был и будет чередоваться с войной. Этот круг не разомкнуть, вы должны это понимать.

– Разве вас не интересует то, что я знаю о том, что будет? – С удивлением спросил Людвиг.

– Я не говорил этого. Я лишь сказал, что ваши знания смогут изменить что‑то одно, но история, увы, циклична.

– Звучит все так, будто вы разочарованы, мистер Конлон?

– Давайте решим это потом, после того как вы поделитесь данными, раз решились ради них на путешествие во времени и пространстве.

– Я готов рассказать все, но для этого нужно кое‑что сделать: не зная всей картины, следовать моей просьбе, иначе все потеряет смысл.

– Не могу согласиться с подобным.

– Я уже сказал ранее: то, что мне известно о вашем веке – это крупицы. Но даже они имеют смысл, иначе меня бы здесь не было, ведь все в истории – это цепь событий, зачастую начинающихся с совсем незначительных решений определенных людей.

9

Всю обратную дорогу в ЦРТ Итан провел в тишине, не разговаривая с О141 и не пытаясь связаться с Майей снова. Все его мысли были о девочке, которая интересовала его куда более неизвестных ему событий, вынуждающих отложить знакомство с ней. Разнообразие способов выражения мыслей, идей и даже знаний в природе и самой науке, не поддаются ограничениям. Ему уже доводилось использовать программные алгоритмы вычисления, дабы понять так называемую речь животных. Когда‑ то он проходил практику в сфере распознавания языка братьев меньших, где один из экспертов по лингвистике – ныне довольно известная фигура среди гениев данного поколения – представил что будет, если перевести активность мозговой деятельности. Операция на мозге, где в борозды будут вживлены принимающие сенсоры и при активности зоны, отвечающей, к примеру, за голод, на компьютер сразу будет поступать слово – голод. Ведь все, что умеют звери, это издавать звуки, но какие это звуки? Лишь те, что подарила природа. Итан вспомнил, как у того профессора спросили: «Зачем это делать? Ведь природа дала нам лишь самое необходимое, животные ведь веками жили так, нам не даст это открытие ничего, кроме чувства контроля». На что профессор ответил: «Когда вы общаетесь с иностранцами, являющимися носителями другого языка, вы же работаете с переводчиком. Так вот, откуда вам знать, где этот переводчик нужен, а где нет, ведь как вы уточнили, животные жили много веков без этого, и мы до сих пор относимся к ним, как к несуразным созданиям, хотя, имей они способ говорить, пусть и в целях примитивных желаний, как мы с вами, ситуация могла бы измениться.»

С того времени прошли годы, Итан давно не общался с тем профессором, и сейчас был тот самый момент, когда он захотел восстановить давно утерянную связь с человеком, который задавался вопросом, и даже составил целую группу людей, занятых лишь тем, как и какой создать универсальный язык для всех в мире, и, в частности, для тех, кого мы можем встретить за пределами нашего голубого шарика.

Стоило Итану выйти из легкового транспорта на внутреннюю парковку ЦРТ, как его уже встретила встревоженная Майя, сразу указавшая ему идти за ней, игнорируя вопросы о событиях, предшествующих её поведению и состоянию, близкому к нервному срыву.

– Где все сотрудники? – Спросил он все же, видя пустые помещения всего этажа, сквозь который они торопливо шли.

– Официально у всех выходной, на время технической проверки всего крыла, до момента, пока не разрешат вернуться обратно, – утвердительно произнесла Майя, идя впереди на пару шагов.

Зайдя вовнутрь нужного помещения, Майя вручную блокировала дверь, оставив робота‑охранника перед ней. Это удивило Итана, так как роботов редко ставят на такие места. ЦРТ строило их и распространяло, заверяя заказчиков и правительство в надёжности системы и защиты программного обеспечения от взлома и перехвата управления, Итан внимательно относился к безопасности, из‑за чего и донес до необходимых людей, как опасно пренебрегать возможностью, которую они же и рассматривают, создавая замки и стены, что кто‑то и где‑то сможет создать лучшую отмычку. Поэтому видеть его же творения, здесь и сейчас, в эксплуатации, было как минимум странно, а как максимум – сразу заставляло думать о том, что он будет говорить и с кем, прекрасно зная, как опасно доверять технологиям.

Они вошли в кабинет, пройдя мимо нескольких помещений, выходы которых были направленны в небольшой зал со слабым освещением, и тот кабинет, куда вошла Майя, был в конце небольшого коридора, выходящего в данный зал.

– Ты ведь знаком с Артуром Конлоном? – Спросила Майя в тот момент, как к ним подошел Артур.

– Артур, рад вас видеть.

– Рад бы ответить взаимностью, Итан, но, боюсь, наша встреча имеет строго рабочий вопрос. Смею предупредить, все, что вы увидите и узнаете в дальнейшем, должно остаться в строжайшем секрете. Как вы успели заметить, мы тут одни, и все происходящее совсем не без причины.

– Я понимаю, сэр, можете рассчитывать на мою помощь.