— Потерпите… немного… Сейчас будет легче… Не бойтесь…
Юрий обычно спал в кабинете отчима. Не сказав ни слова, он прошел туда и, не раздеваясь, бросился на диван: стелить постель, разуваться не было сил.
4
Юрию, как человеку, которому представлялось, что каждый хочет и может его унизить, вдруг захотелось показать свою независимость, прыть и все делать назло. Войдя назавтра в аудиторию со звонком, он сел за свой столик и вызывающе уставился на Жаркевича.
«Дошло или нет?.. Но пусть только заикнется,— решил он,— я ему не спущу. Что, я один виноват? Мать правильно говорила: ответственность на девушке — и за себя и за парня. Было не раскисать. Да и какое кому дело?..»
Но Жаркевич, углубившись в учебник, не заметил Юрия. Это тоже показалось оскорбительным.
— Да брось ты хоть после звонка зубрить,— с досадой попросил Юрий.
Жаркевич оторвался от книги, некстати в знак согласия кивнул и вновь собрался читать.
— Я мешаю тебе?
— Думаешь, приятно смотреть, как зубрят?
— Тогда не смотри.
— Не наелся — все равно не налижешься.
— Поскандалить не терпится? Тогда считай, что поскандалили и перессорились,— равнодушно сказал Жаркевич.— Вот человек!..
Из-за стола встала Женя Жук, подняла руку.
— Ребята, конец месяца. Про членские взносы не забывайте!
Юрию это показалось смешным.
— Как, как? — переспросил он.— Членские? Повтори!
Женя Жук прищурилась.
— Думаешь, умно?
— В самом деле,— поддержал ее Жаркевич, отодвигая учебник.— Поберегись, я не люблю этого.