Огненный трон

После чего Бес отдал ему еще какие-то распоряжения по-арабски и высыпал на ладонь опешившему официанту несколько золотых монет. По-моему, тот готов был раболепно распластаться перед ним на полу, только вот не знаю, больше от желания услужить или от обыкновенного ужаса. Пятясь к двери, он не переставая кланялся так, что едва не подметал волосами пол.

– Слушай, а где мы находимся? – поинтересовалась я. – И почему с тобой тут обращаются так, словно ты король?

– Мы в Александрии, в Египте, – сказал Бес. – Прости, что прибытие получилось таким… жестким, но телепортироваться сюда не так-то просто. Ты ведь знаешь, что этот город был столицей при Клеопатре, когда Египетская империя начала разваливаться, поэтому и с магией тут иногда творится что-то непонятное. Действующие порталы сохранились только в старом городе, а он сейчас затоплен морем футов на тридцать.

– А что это за дворец? Выглядит как роскошный отель, но как ты…

– Ну да, это пентхаус отеля «Четыре сезона» в Александрии. – Голос карлика звучал слегка смущенно. – Знаешь, люди в Египте еще не забыли древних богов, хоть и не всегда готовы это признать. В прошлые времена я пользовался большой популярностью у народа, так что сегодня они рады оказать мне пару услуг, если нужно. Извини, не хватило времени, а то я бы раздобыл для нас уединенную виллу у моря, там было бы удобнее…

– Значит, поселить нас в пятизвездочный отель ты можешь, – процедила я. – А сделать так, чтобы нас никто не прерывал, пока я пытаюсь вылечить Картера, тебе не по силам?

Я взяла в руки восковую фигурку, которую дала мне Жас, и встала на колени рядом с Картером. Куколка малость помялась, пока болталась в моей сумке во время наших приключений, но и Картер сейчас выглядел не лучшим образом. Не то чтобы сходство между оригиналом и копией усилилось, но это было уже неважно: магическая связь продолжала работать.

– Картер, – негромко сказала я. – Я обязательно тебя вылечу. Но мне нужна твоя помощь.

Я положила ладонь на его пышущий жаром лоб. Да, теперь я поняла, почему Жас явилась мне в облике рен – той части души, которая представляет собой имя человека. И я знала, зачем она показала мне в том видении Исиду и Ра.

«Ты близка к догадке, Сейди», – сказала она.

Я никогда не думала об этом раньше, но ведь рен – это то же самое, что и тайное имя. И это гораздо больше, чем просто слово. Тайное имя потому и тайное, что оно включает в себя все сразу: самые потаенные мысли и самые заветные мечты, самые постыдные воспоминания и самые глубинные страхи его обладателя. Имя – это весь опыт, накопленный за жизнь, в том числе и тот, которым ни с кем не хочется делиться и о котором невозможно рассказать. Тайное имя делает тебя тем, кто ты есть.

Вот почему оно обладает такой колоссальной магической силой. И вот почему его нельзя просто подслушать из чужих уст: в этом случае оно превратится всего лишь в слово, которое не обладает никакой властью, никаким могуществом. Чтобы завладеть чьим-то именем, надо по-настоящему узнать его носителя и понять, чем он живет. И чем лучше ты его поймешь, тем больше силы в его имени. Получить тайное имя можно только от того, кому оно принадлежит, или от того, кто ближе всех его сердцу.

У меня не было никого ближе Картера.

«Картер, – подумала я, потянувшись мыслью к брату. – Открой мне свое имя».

Даже сейчас его одурманенный ядом разум сопротивлялся, не пускал меня. Ясное дело, кто же просто так отдаст свое тайное имя? Оно есть у каждого человека, равно как и у каждого бога, но большинство людей умудряются прожить всю жизнь, даже не задумываясь об этом, не подозревая, что их самые сокровенные личностные тайны могут быть облечены в слова. В общем-то, оно и понятно. Попробуйте вместить все свое существо в пару-тройку слов. Непростая задача, верно?

«Ты можешь сделать это, – мысленно сказала я Картеру. – Ты же мой брат. Я люблю тебя. Твои недостатки, раздражающие глупости, промахи – может быть, все Зии на свете разбежались бы, если бы узнали о тебе всю правду. Но я никуда не убегу. Я останусь с тобой. А теперь скажи мне свое имя, идиот бестолковый, чтобы я могла спасти тебя».

Моя ладонь по-прежнему лежала у него на лбу, и я вдруг почувствовала, как мои пальцы привычно покалывает магией. Жизнь Картера потекла через мои пальцы. Сначала призрачные, размытые воспоминания о нашем детстве, когда мы жили с родителями в Лос-Анджелесе. В том числе и тот злополучный день рождения, когда мне исполнилось шесть и мы с братом на пару взорвали торт. Я снова увидела маму – как она читает нам перед сном книжку, как всегда, взяв вместо сказок университетский учебник. А вот наш папа приплясывает со мной на руках по всей комнате под громкие аккорды джазовой музыки, и Картер, затыкая уши, с негодованием вопит: «Ну папа!» Потом потекли эпизоды, о которых я ничего не знала: вот Картер и папа прячутся в пустой машине во время уличных беспорядков в Париже; вот Картер и Зия разговаривают при свете свечей в Первом Номе; вот Картер в одиночку спускается в библиотеку нашего дома в Бруклине и подолгу смотрит на свой амулет «Глаз Гора», борясь с искушением снова воссоединиться с силой бога. Брат никогда мне об этом не рассказывал… и сейчас я почувствовала огромное облегчение. Оказывается, не я одна так мучилась!

Тело Картера постепенно обмякало, расслабляясь. Через меня неудержимо текли его худшие страхи, его мучительные сомнения, его самые постыдные секреты. И силы его тоже уходили: яд все ближе подбирался к сердцу, заставляя его холодеть. Собрав последние остатки воли, он назвал мне свое имя.

(Само собой, я вам его сообщать не собираюсь. Конечно, если вы услышите его в записи, вы все равно никак не сможете им воспользоваться, но рисковать самым сокровенным не полагается.)

Я подняла в руке восковую куколку и произнесла тайное имя Картера. Яд тут же отхлынул из его вен, зато куколка вся позеленела и тут же сплавилась в моих руках в бесформенный комок. Я почувствовала, что жар Картера спадает. Вскоре он шевельнулся, глубоко вздохнул и открыл глаза.