Огненный трон

– Простите, что я вселилась в нее, – сказала Нефтида. – Это был неудачный выбор… который едва не погубил нас обеих. Береги ее, Картер Кейн. У нее славное сердце и выдающаяся судьба.

– Какая судьба? – воскликнул я. – Как мне ее защитить?

Но дух Нефтиды не ответил. Просто слился с водами Нила и пропал.

Бес одобрительно заворчал.

– Правильно, в реке ей самое место. Нил – вот ее настоящее тело.

Зия снова закашлялась, согнувшись и отплевываясь водой.

– Она все еще не может дышать! – перепугался я снова. И сделал единственную вещь, которая пришла мне в голову – искусственное дыхание рот в рот.

Ладно, ладно, представляю, как это звучит, но в тот момент я не мог рассуждать здраво.

(Хватит хихикать, Сейди.)

Правда, я совсем не собирался воспользоваться ее беспомощностью. Я просто хотел помочь.

Но Зия почему-то решила иначе. И толкнула меня в грудь с такой силой, что из меня выскочил какой-то дурацкий сдавленный писк, как из резиновой игрушки. Потом она повернулась на бок, и ее вырвало.

Честное слово, не думал, что вызову у нее такое отвращение.

Когда она снова повернулась ко мне, в ее глазах полыхал гнев – совсем как в добрые старые времена.

– Не смей целовать меня! – выпалила она, отдышавшись.

– Я не… ты не так…

– Где Искандар? – резко спросила она. – Я думала… Мне приснилось… – ее снова затрясло. – Клянусь вечным Египтом, он же не… он не мог…

– Зия, послушай… – Я коснулся рукой ее плеча, но она меня оттолкнула. А потом отвернулась к реке и горестно зарыдала, вцепившись пальцами в ил.

Мне так хотелось помочь, как-то утешить ее. Я не мог видеть, как она страдает. В поисках поддержки я взглянул на Беса, но он только красноречиво указал на свой разбитый нос – видимо, в качестве предостережения: «Лучше пока не лезь, иначе она сделает с тобой то же самое».

– Зия, нам о многом нужно поговорить, – сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал не слишком убито. – Давай отойдем от реки.

Она села на ступеньки собственной гробницы, зябко обхватив себя за плечи. Ее одежда и волосы уже начали высыхать. Ночь была теплой, со стороны пустыни дул несильный сухой ветер, но она все равно дрожала.