Дверь разлетелась в щепки, передняя комната заполнилась удушливым, едким, кислым дымом. Буторин не стал ждать, пока рассеется дым, и бросился внутрь, низко пригибаясь. В такой ситуации с автоматом не развернешься, даже если это «шмайссер» со сложенным прикладом. Виктор держал в каждой руке по «вальтеру», и первые две пули получил какой-то человек, который выскочил ему навстречу из правой комнаты. Тело еще не упало, и Буторин толкнул его плечом, быстро заглянул в комнату. Там никого не было. Но за его спиной вдруг затопали шаги, и Виктор, круто развернувшись на одном каблуке, отпрянул в сторону. Две пули из одного пистолета и одна из второго… и упал второй оуновец.
Мысленно ведя счет патронам, Буторин бросился в большую комнату, из которой в прошлый раз вытаскивали избитого Шелестова. К стене испуганно прижался тот самый невзрачный мужчина, которого оуновцы тут называли теоретиком. У него почему-то была перевязана голова. Буторин выстрелил дважды, и «теоретик», издав сдавленный крик, сполз по стене на пол. «Только не пропустить никого», – думал Виктор, пробегая от комнаты к комнате. Он услышал, как справа разбилось оконное стекло и раздался чей-то крик. «Ничего, – усмехнулся Буторин, – под окном мои хлопцы, далеко не уйдешь, гад».
Дверь в подвал заперта на задвижку. Распахнув ее, Виктор прищурился, стараясь различить, что там внутри. Зашевелилось тело, и разведчик, сунув один пистолет за ремень брюк, достал зажигалку и посветил. Шелестов был там, и он с трудом поднимался на ноги, держась за стену.
– Максим! – крикнул Буторин. – Свои!
– Я и не сомневался, что это ты, – криво улыбнулся Шелестов половиной лица. – Столько шума мог наделать только ты. Как таран в старинной крепости.
– Самый надежный вариант, – проворчал Буторин, обхватив товарища за талию и сунув ему в руку второй пистолет. – Противника надо ошарашить, испугать и заставить бежать. Там машина снаружи, и двое парней нас прикроют. Идти можешь?
– Могу, если медленно, – простонал Шелестов. – В последнее время меня, знаешь ли, больше волоком тащили.
– Ничего, подлечим, – успокоил Буторин, поднимая друга по лестнице.
Снаружи вдруг одна за другой полоснули автоматные очереди. Им ответила третья, длинная. «Значит, у нас гости, – подумал Буторин. – Ничего, бойцы у меня опытные, справятся». Когда они подошли к развороченному взрывом дверному проему, справа во дворе показался немецкий автоматчик, но Шелестов двумя выстрелами уложил его, продолжая висеть на шее у Буторина. Виктор похвалил его в своей своеобразной манере:
– Стреляешь ты мастерски, а я думал, что тебе и правда плохо, симулянт. Ну-ка, напрягись, тут ступени.
Слева выбежал Скуба, прижался боком к машине и дал две очереди в конец двора. Двери у машины были открыты, двигатель заведен, под окном лежал убитый водитель, который пытался выбраться через окно. Бондарь стоял возле машины и, прижав к плечу приклад автомата, водил стволом по двору.
– Быстрее! – крикнул он. – Их тут много, они в обход пошли, от реки нас отрезать хотят.
Усадив Шелестова на заднее сиденье, Буторин сел за руль. Якуба и Бондарь прыгнули следом, выставив стволы автоматов в окна машины. Взревел мотор, и мощный «Хорьх» сорвался с места.
– Их немного, это какой-то патруль услышал стрельбу, – пояснил Якуба. Он короткой очередью свалил немца на углу и добавил: – Но если замешкаемся, то будет много.
Машина выскочила на разбитую улицу, усыпанную битым кирпичом. Буторин крутил руль, объезжая наиболее крупные обломки стен, а затем выскочил на проселочную дорогу. Несколько пуль ударились в землю, поднимая пыльные фонтанчики, еще одна прошила корпус машины сантиметрах в двадцати от головы Шелестова. Еще поворот руля, и машина скрылась в низинке и понеслась по берегу. Этот маршрут Буторин проверил самостоятельно. Здесь можно проехать, хотя два участка были очень опасными, но с разгону, не буксуя, на большой скорости можно их проскочить. Свернув к реке, где на перекате ее можно преодолеть вброд, Буторин повел машину медленнее. Бондарь отстегнул фляжку и стал поить Шелестова, обняв его за плечи и поддерживая голову. Буторин смотрел на них в зеркало.
– Что с ним? – спросил он оуновца.
– Думаю, что обморок. От боли потерял сознание. Дорожка-то, не асфальт.
– У него с правой стороны могут быть ребра сломаны, – предупредил Буторин. – Придерживай на кочках.
Перебравшись через реку, машина снова набрала скорость и полетела по мягкой, волнистой, песчаной лесной дороге, местами усыпанной прошлогодней хвоей. «Теперь бы не нарваться на случайное немецкое подразделение, – думал Виктор. – Нам еще километров двадцать проехать, а там уже не так опасно. Козорез со своими ребятами встретит». Машина выехала было на опушку, и тут пришлось резко остановиться. Ах ты, черт вас побери! По дороге шла немецкая колонна, и не видно было ей ни конца ни края.
– Многовато их что-то, – прошептал Якуба. – Это куда ж их понесло-то? На передовую, что ли?