Миссис Марч

– Со скидкой взяли, очень удачно, – сказал Фред, и повернулся к миссис Марч, когда она взяла у него пальто. – Спасибо, дорогая. А где Марта? Где эта баба с яйцами?

– У Марты выходной, – ответила миссис Марч, также забирая пальто и у сестры – светло-розовое шерстяное, слишком вычурное, по ее мнению, – и вешая в небольшой шкаф для одежды в прихожей. – Все-таки сегодня Новый год.

– Наша прислуга всегда остается – и в канун Нового года, и в канун Рождества, – заявил Фред. – Этот вопрос нужно сразу же обговаривать, в противном случае они будут злоупотреблять вашей добротой.

– Какая красота! – воскликнула Лайза, восхищаясь брошкой миссис Марч. Она так это произнесла, излишне подчеркивая слово, что миссис Марч поняла: врет. Несколько лет назад миссис Марч подарила Лайзе похожую брошь на день рождения и ни разу не видела, чтобы сестра ее надевала.

– О, вау! – выдал Фред, как только они вошли в гостиную, куда миссис Марч осторожно пыталась их направить с тех самых пор, как они переступили порог квартиры. – Твоя книга, вероятно, хорошо продается, Джордж. Вы только посмотрите, как тут все сделано.

– Она ведь на самом деле хорошо продается? – спросила Лайза. – Я читала восторженные отзывы. Хотя пока у меня самой еще не дошли до нее руки.

– Лайза притворяется, что читает, – фыркнул Фред. Его щеки раскраснелись, как у женщин Викторианской эпохи в передниках, выпекавших хлеб.

– Я тоже читаю, – заявила Лайза, в глазах которой мелькнуло раздражение.

– Как скажешь, дорогая. Это оригинал Хоппера? А эта картина сколько стоила?

– Она здесь висит уже много лет. Ты высказывался по ее поводу, когда вы в последний раз к нам приезжали, – заметила миссис Марч, проявляя осторожность – будто хотела помочь, а не собиралась защищаться.

– Уверен, что никогда в жизни ее не видел.

– На самом деле видел.

– Нет, я бы помнил.

– Давайте уже садиться, – предложил Джордж. – Я страшно хочу есть.

Они прошли в столовую через раздвижные стеклянные двери. Стол был великолепно освещен, по центру стояло большое блюдо с изображением венка с магнолиями, каждому были приготовлены фарфоровые тарелки с ручной росписью и соусницы. Предлагались жареные морские гребешки в огромном количестве с коричневым маслом и копченый окорок, запеченный в ананасовой корке. Миссис Марч знала, что Джонатан терпеть не может ананасы, но это было самое впечатляющее блюдо, которое она могла подать. (Копченый окорок, запеченный в ананасовой корке, от «Тарттс», несмотря на кажущуюся простоту, являлся верхом гастрономического мастерства.) Это блюдо было ей хорошо знакомо, и она с удовольствием смотрела на то, как Джордж разрезал его для своей семьи, словно позировал для картины Норманна Роквелла [34]. Выглядело прекрасно! Джонатану придется ограничиться морскими гребешками.

– О, стол накрыт просто великолепно! – воскликнула Лайза.

– Скажи честно, что из этого ты приготовила сама? – спросил Фред этим своим веселым тоном, который миссис Марч ненавидела.

– О, конечно, я обращалась за помощью, – ответила миссис Марч.

– Да уж, – ухмыльнулся Фред, демонстрируя два ряда маленьких ровных зубок, напоминающих молочные.

Они расселись, и мужчины набросились на еду – стали молча и быстро все уплетать, как делают, когда проголодались. Женщины же заполняли животы водой и время от времени съедали что-то из приготовленных на пару овощей. Миссис Марч изучающе осматривала Лайзу и на протяжении всей трапезы копировала ее действия. Она отправляла что-то в рот, только когда это делала сестра.