Миссис Марч

Она качалась взад и вперед, тихо что-то мурлыча себе под нос, шоколадные локоны Сильвии слегка задевали ее ключицы, пока Джоанна наконец не прекратила свое существование.

Глава XXXVII

Украденный портсигар Габриэллы исчез. Миссис Марч искала его, судорожно роясь в своих ящиках: шарфики разлетались по комнате, как ленты серпантина, пот капал с нее на шелковые сорочки. Она схватилась за дверцы шкафа, опасаясь самого худшего, пересекла коридор и отправилась рыться в шкафу Джонатана.

Она нашла рисунки, когда сжимала пальцами и отодвигала в сторону нижнее белье с мультяшными картинками. Это были нарисованные от руки образы птиц, которые вызывали беспокойство – они клевали обнаженные, истекающие кровью женские тела. Рисунки были сделаны восковыми мелками, тонкими темными линиями изображались волосы на лобках.

Среди рисунков она нашла несколько спрятанных газетных статей, посвященных исчезновению и убийству Сильвии. Они были заляпаны жирными пятнами, на них остались следы кофе. Это свидетельствовало о том, что их достали из помойного ведра в кухне. Среди них оказалась и исчезнувшая из кабинета Джорджа статья. Миссис Марч поглубже залезла в шкаф и извлекла один из блокнотов Джорджа из-под темно-синего свитера. Она порадовалась, что ей наконец стало везти, но, пролистав его, поняла, что это был тот блокнот, который она брала с собой в штат Мэн. Это был ее блокнот.

Когда Джонатан вошел в свою комнату и застал мать, сжимавшую все эти тайны в уродливых дрожащих руках, на миссис Марч нахлынула волна гнева, такая же внезапная и примитивная, как позыв к рвоте. По правде говоря, ей совсем не хотелось, чтобы Джонатан читал об этих ужасных вещах, видел слова «изнасилование», «задушена» и «шлюха?», написанные почерком его матери. Какие могут быть последствия? Она испугалась, что Джонатан также мог найти ее каштановый парик – мог даже его примерить, – и эта мысль так выбила ее из колеи, что она стала давиться, будто ей в рот вставили кляп, и спрятала лицо в верхней одежде, висевшей в шкафу Джонатана.

Когда она наконец взяла себя в руки в достаточной степени, чтобы посмотреть на сына, оказалось, что он стоит совсем рядом с ней. Она аж подпрыгнула и упала еще глубже в шкаф.

– Где ты это нашел? – спросила она, размахивая у него перед носом вырезкой из кабинета Джорджа. – Где?

Джонатан пожал плечами.

– Ты ходишь в папин кабинет? Отвечай мне!

– Не знаю. Иногда.

– Что ты еще нашел? – спросила она. Глаза у нее округлились, на них начали наворачиваться слезы. – Ты что-нибудь еще находил?

Он не ответил, она принялась его трясти.

– Почему ты это нарисовал? – спросила она, сминая рисунки. – Это папа тебе велел?

Джонатан расстроился и тоже стал плакать.

– Нет! – покачал он головой.

– Нет? Правда нет? Не ври мне!

– Нет, это, это… – Джонатан не желал встречаться с ней глазами и явно искал ответ. – Алек.

– Не говори, что это был Алек, если это не он. Если папа, то так и скажи мне.

– Нет! – Он обнял ее, обхватив где-то в районе диафрагмы, сопя и хлюпая носом. – Пожалуйста, не злись на папу.