– Безусловно, – ответил Старцев. – Как вы раньше сказали, мы достаточно долго работали вместе, чтобы понимать друг друга с полуслова.
– Тогда начинай рассуждать, подполковник, – предложил Шабаров.
– Итак, что мы имеем? Конфликт интересов между Кубой и США – это первое. Противостояние между США и СССР – это второе. Оба вопроса равнозначны для советского правительства. В данный момент ситуация складывается так, что Куба и СССР выступают в одной команде. Советский Союз открыто взял на себя обязательства оказывать поддержку Фиделю Кастро в противостоянии агрессии США. В связи с этим военное присутствие советских Вооруженных сил на Кубе наращивается. Но имеется некая тайная операция, план которой вошел в стадию реализации. И об этой части соглашения не знает ни одно государство, включая США.
– И не должны узнать, – добавил Шабаров, удовлетворенно кивнув.
– О том, в чем заключается суть операции, знаем мы оба, значит, можно называть вещи своими именами? – с вопросительной интонацией произнес Старцев.
– Размещение ядерных ракет на кубинской территории как ответ на размещение американских ядерных ракет в Турции, – произнес за Старцева Шабаров.
– От того, удастся ли тайно реализовать план операции «Анадырь», зависит, как долго не последует ответного шага от США. По этому направлению работают агенты контрразведки КГБ.
– Как им и положено, – снова прокомментировал Шабаров, давая понять, что умозаключения подполковника идут в правильном направлении.
– Нелегалам же предстоит контролировать ситуацию изнутри, то есть на территории Кубы. Почему? Фидель Кастро заинтересован в удачном завершении операции не меньше Советского Союза, и все же он требует к себе повышенного внимания. – Подполковник на какое-то время замолчал, по его лицу было видно, насколько серьезная умственная работа идет сейчас в его голове.
Шабаров его не торопил. Он был уверен в том, что подполковник сделает правильные выводы. Так и случилось. Подняв глаза на Шабарова, Старцев выдал:
– Кастро опасен тем, что может спровоцировать ядерный конфликт!
– Таков твой вывод? – улыбаясь, переспросил Шабаров.
– Что еще может заставить советское правительство взять под контроль союзника? Фидель – революционно настроенный лидер слабого государства. Ожидание прямого вооруженного вторжения со стороны США обострило его инстинкты. Он уверен, что рано или поздно американцы добьются своего: вторгнутся в страну и свергнут революционное правительство. Из ОАГ они уже исключены, получив поддержку этой организации, США легко обелят себя в глазах мировой общественности. А может, и стараться не станут. Возьмут руководство страной в свои руки, а там будь что будет.
– Твои выводы очевидны, – подстегнул его Шабаров.
– К сожалению, так оно и есть. Чего может желать Кастро, заручившись поддержкой Советского Союза? Чтобы СССР первым нанес удар по стране, угрожающей Кубе и превосходящей ее в военной мощи. Сам Кастро с США не справится, а вот если спровоцировать, подстегнуть развязку конфликта, тогда СССР не останется ничего, как только защищать свои интересы, а заодно и интересы Кубы, с оружием в руках. Для этого Кастро стоит лишь разработать пару-тройку провокационных акций и переложить ответственность за них на американцев. И все, он навсегда избавится от угрозы американского вторжения.
– Идеально, правда? Воспользоваться оружием противника, используя методы американцев против них же самих. – Шабаров широко улыбался, он был доволен тем, что не ошибся в способностях Старцева к анализу.
– Было бы идеально, если бы не грозило мировой катастрофой, – заметил Старцев. – Моя группа нужна для того, чтобы контролировать планы Кастро.
– И переброска группы будет не таким легким делом, как хотелось бы, – напомнил Шабаров. – Я не случайно упомянул о том, что Фидель Кастро лично встречал самолет. В своей приветственной речи он объявил о намерении встречать каждый прямой рейс, который совершат героические советские пилоты.
– Да, если отправить группу в полном составе, сотрудники службы безопасности Кастро могут предположить, что доверие к революционному правительству дало трещину. Насторожившись, они начнут действовать более осмотрительно, и тогда моим ребятам работать будет на порядок сложнее.
– А времени у нас нет, – заключил Шабаров. – Кстати, о времени: в управление уже через три часа. Пойдем, постелю тебе на диване.