– Спасибо, Алексей Петрович, я лучше домой, – Старцев поднялся.
– Куда ты сейчас? – отмахнулся Шабаров. – Меня ты не стеснишь, так что вопрос не обсуждается.
– Нет, я и так вас потревожил, меру нужно знать. – Старцев протянул руку. – Спасибо за помощь.
– Точно решил домой?
– Точно.
– Удерживать не стану. Бывай, Николай Викторович, и – удачи вам с ребятами.
Старцев попрощался и ушел. Выйдя из подъезда, он увидел «Победу», за рулем дремал Алибек. «Вот ведь упрямец, снова по-своему поступил», – Старцев благодарно улыбнулся.
– Вернулся, Никола Викторыч? – Алибек открыл глаза, как только Старцев открыл дверцу машины. – Хорошо, домой едем. Алибек богатырь отвез, жена заехал, бешбармак Никола Викторыч захватил.
– Поехали, Алибек, – скомандовал Старцев. – Завтра тяжелый день.
– Сейчас день, – уточнил Алибек. – Спать не осталось. Ничего, Алибек у дома подождет.
Машина плавно покатила по пустым московским улицам.
Глава 5
Самолет Ту-114 Д завершал свой полет. До конечного пункта, столицы Кубы Гаваны, оставалось не больше двух часов. На этот раз летели через Алжир. Дозаправка заняла восемь часов, алжирские власти устроили досмотр с пристрастием. У пассажиров такой поворот событий не вызвал удивления, так как обычных путешественников, решивших насладиться кубинскими красотами, на борту практически не было. Прямым сообщением воспользовались журналисты, специалисты в области ирригации и сельского хозяйства, тяжелой промышленности и других отраслей народного хозяйства – так было заявлено в полетных бумагах.
Для полетов на Кубу самолет Ту-114 был модернизирован. Модернизированная модель вмещала до шестидесяти пассажиров, имела больший запас топлива и взлетный вес до 180 тонн.
Был на борту и более специфический контингент: военные специалисты и разведслужбы, замаскированные под все тех же журналистов, работников сельского хозяйства и сотрудников института международных отношений. Еще до начала полета стало известно, что власти Алжира ищут формальный повод отказать СССР в использовании аэродрома как промежуточного пункта между Москвой и Гаваной. Точно так же, как ранее поступили другие страны, с которыми, казалось, удалось достичь договоренности.
Когда первый самолет совершил воздушную связку Москва – Конакри – Гавана, все думали, что это надолго. Но вышло иначе. По данному маршруту пилоты успели совершить всего четыре рейса, после чего президент Гвинеи Секу Туре вдруг объявил, что его аэродром не предусмотрен для приема самолетов взлетным весом свыше 150 тонн. Первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев лично вел переговоры с гвинейским президентом, пытаясь разрешить ситуацию, но тот был непреклонен. Даже напоминание о том, что сам аэродром появился на территории Гвинеи только благодаря стараниям советских специалистов и Секу Туре, по сути, выгоняет советских пилотов с их же аэродрома, в расчет не приняли.
Он предпочел забыть, какой была Гвинея после провозглашения в 1958 году независимости от Франции. Забыл и то, как у всех и каждого просил финансовой и физической помощи, так как понимал, что без вливаний извне Гвинейской Республике не бывать. Кто помог Секу Туре и его соратникам? Кто отправил в Гвинею инженеров и техников высочайшей квалификации, кто оказал техническую и материальную помощь в развитии различных отраслей промышленности? Кто в 1961 году реконструировал Гвинейский аэропорт, чтобы он был способен принимать тяжелые самолеты, в конце концов? Американцы? Нет! Советский Союз, которому уже через год отказали в обслуживании.
Увы, у президентов «дружественных стран», как правило, память короткая. Как только американские разведслужбы помахали перед носом Секу Туре зеленым долларом, а президент США пригрозил записать каждого, кто окажет помощь Кубе, в кровные враги, недавний «друг» Советского Союза быстро нашел формальный повод откреститься от всех договоренностей. Официально президент Гвинеи действовал в интересах своего государства. На деле же его попросту перекупили власти Америки, стремящиеся всеми способами испортить жизнь как кубинскому лидеру, так и лидерам СССР.
Данный опыт оказался неприятным, но не критичным. Советский Союз очень скоро договорился с правительством Сенегала. Для промежуточной посадки был предоставлен аэропорт Дакара. В столице Сенегала приняли еще четыре рейса, после чего объявили о том, что данные рейсы носят не транспортный характер, как было заявлено при подписании договоренности, а производят поставки оружия, на что правительство Сенегала разрешения не давало. Доказательств того, что рейс на Гавану идет с оружием, представлено не было, но мировую общественность это не смутило. Так Советский Союз лишился второй промежуточной точки для полетов на Кубу.
Для третьей точки, Алжира, это был третий рейс, и те, кто участвовал в досмотре, не сомневались: больше алжирская сторона советские самолеты не примет.