Автор отмечает, что эти два метода мышления – дедуктивный и индуктивный – позволяют человеку заключить, является ли утверждение истинным или ложным. Затем он обращается к позиции американского философа Чарльза Сандерса Пирса: «[Пирс] настаивает, что ни одна новая идея не может быть выведена дедуктивным или индуктивным методом на основе известных фактов. И поскольку новые идеи не были продуктом двух общепринятых форм логики, считает Пирс, должен быть третий фундаментальный метод логических рассуждений. Новые идеи появились в результате „логических скачков“. Новые идеи возникают, когда мыслитель наблюдает явления (или одно-единственное явление), которые не согласуются с существующей моделью / существующими моделями. Мыслитель стремится обосновать наблюдение, подыскивая „лучшее объяснение“. Самый первый шаг к умозаключению – это размышление, а не наблюдение».
Пирс назвал эти рассуждения «абдуктивной логикой». Многие дизайнеры узнают в ней как раз то, как они сами работают. Прибегая к дедукции или индукции, мы делаем выводы, но, используя дизайнерское мышление, мы получаем альтернативные выводы; иными словами, мы размышляем.
Альтернативное мышление иногда приводит в бешенство прагматичных и осторожных клиентов. Им кажется, что дизайнеры упрямы, несговорчивы и противоречивы, хотя на самом деле те просто думают по-другому. При этом вы можете заметить, что некоторым прогрессивным бизнесменам и социально-ориентированным организациям этот метод творческого недедуктивного мышления по душе.
По правде говоря, дизайнеру нужны все три мыслительных метода. Пусть мы люди творческие, нам приходится жить в мире бюджетов, расписаний и изменчивого делового и культурного климата. Как отмечает Роджер Мартин, «вся соль не в том, чтобы включить абдукцию, вычеркнув дедукцию с индукцией, и не в том, чтобы сделать ставку на свободные абдуктивные умозаключения. Напротив, следует стремиться к балансу».
Цифровой дизайн
Все мы теперь «оцифрованы». Цифровые способы передачи данных укрепились во многих сферах нашей реальности и стали нормой. Повседневность немыслима без цифровых систем жизнеобеспечения, «умного» софта и стильных гаджетов. Когда я теряю что-то в студии – книгу, ручку, рисунок, – мне первым делом хочется вбить название в поисковую строку Google. Потом я вспоминаю, что даже Google не настолько умен.
Повлияла ли «оцифровка» жизни на графического дизайнера? Прежде всего, цифровая культура открыла широкий спектр новых возможностей для работы. И это хорошо; любой дизайнер с базовыми навыками, которые позволят ему создать простой сайт или отредактировать отснятый материал, с голоду не умрет. И все же когда что угодно может быть преобразовано в цифровой файл и отправлено в любую точку земного шара, стоит призадуматься, насколько востребованы привычные навыки дизайнера в сфере визуальной коммуникации. Какой смысл в тысячелетней типографической традиции в мире, где iPhone может мгновенно связать нас с миллиардами людей? Какова роль цвета и формы в эпоху бесконтактного жестового управления? И еще более важный вопрос: действительно ли графические дизайнеры больше чем кто-либо другой способны проектировать новые цифровые коммуникационные продукты и услуги будущего?
Парадоксальным образом цифровой дизайн возвращает нас к образу графического дизайнера, с которого началась эта глава: безликий слуга создает нечто, что работает, не вкладывая при этом душу. К примеру, дизайн интерфейсов. Подобный проект вряд ли сделает вас сверхизвестным и популярным, вас не станут чествовать и прославлять за столь впечатляющий результат. Но сколько людей тем не менее будут зависеть от того, как вы реализовали дизайн интерфейса, – и не сосчитать.
В статье
Не так давно при поддержке британского правительства был проведен опрос среди использующих Интернет пожилых людей и людей с ограниченными возможностями.[63] Отчет привлек к себе всеобщее внимание, поскольку осветил проблему многих пользователей, не понимающих, почему для того чтобы
Если мы согласны с прежним определением дизайна как единства формы и функции, то дизайн интерфейсов переворачивает это представление с ног на голову. Здесь функция первостепенна, а форма вторична: если вы обращаете внимание на шрифт или цветовую палитру интерфейса своего МРЗ-плеера, вероятно, их выбор был неудачным. Это подводит нас к еще более устаревшему определению графического дизайна и на 180 градусов разворачивает разработки последних десятилетий, когда дизайн ценился за стиль и способность вызвать восхищение.
И поэтому в общем и целом дизайн интерфейсов и цифровой дизайн привлекательны для иного типа графических дизайнеров, нежели те, к кому мы привыкли за последние десятилетия.
Цифровой дизайнер больше напоминает ученого, чем художника. Он на полную мощность использует интеллект, не говоря уже о его знаниях в области технологий и ПО. Дизайнер всегда должен был разбираться в технических новинках, но эти требования ограничивались типами печати, ручным или электронным набором и изготовлением изображений (фотография, иллюстрация, гравюра). Сегодня от цифрового дизайнера требуется гораздо большее: он должен уметь писать коды, понимать в «железе» и ориентироваться в теории юзабилити.
И поскольку технические и прочие требования к современному дизайнеру возросли, ему крайне необходимо сотрудничество, он зависит от него. Было время, когда дизайнеры могли работать в одиночку, но в высоких цифровых технологиях такое почти невозможно. Если увязать это с важнейшем новшеством, которое появилось в области графики с момента возникновения цифрового дизайна в 1980-е, – речь о проектах (в основном сайтах), которыми можно управлять, которые можно изменять, которые может генерировать даже сам пользователь, – мы увидим, что цифровой дизайнер должен стать специалистом нового типа. В мире больше нет места прежним одиночкам, помешанным на контроле, с лупой в руках выверяющим каждый квадратный миллиметр страницы. У цифрового дизайнера иной подход к визуальной коммуникации, и он всегда готов к сотрудничеству.
Можно ли что-то позаимствовать у традиционного графического дизайна или наследие культовых типографов, таких как Эмиль Рудер и Ян Чихольд, пора убрать на антресоли? Не потеснили ли их теоретики юзабилити, бихевиористы, знатоки брендинга и маркетинга? Кого теперь нам слушать?
Хилари Кенна, преподаватель дизайна и цифровых медиа в Международной академии дизайна и технологий
Кенна видит в цифровой сфере наследие мастеров модернизма: «По некоторым примерам новой компьютерной типографики можно судить о направлении будущего развития дисциплины. Ранние работы Джона Маэды, Дэвида Смолла, Юго Накамуры, Фреда Флейда или студии
По мнению Кенна, качество компьютерной типографики обычно зависит от уровня технической грамотности дизайнера или эстетических предпочтений программиста. «Вот почему так популярны темы и шаблоны, – отмечает она. – Ведь для создания цифровой типографики требуется много времени, и это сложно. Интересно, что эстетика минимализма и привязка к сетке возродили интерес к модернистской типографике. У Эмиля Рудера, Яна Чихольда есть чему поучиться. Их принципы дизайна дают прочную основу для эстетических, функциональных и интерпретационных аспектов типографики, вне зависимости от используемых медиа».
Без сомнения, юзабилити – важнейшая характеристика дизайна сайтов и прочих форм интерактивной коммуникации. Неудобный сайт продажи железнодорожных билетов бесполезен, вроде автомобиля без руля. Но как юзабилити-мышление влияет на дизайн и создание сайтов? Совместим ли хороший дизайн с юзабилити? По мнению Дмитри Сигеля, функциональность и дизайн должны идти рука об руку: «Я считаю, это определяет весь дизайнерский процесс. Первым делом сформулируйте требования. Определитесь, чего вы хотите (или чего хочет клиент). Совершенно очевидно, что вы хотите, чтобы сайтом было удобно пользоваться».
Пока все нормально. Именно так рассуждают сегодня дизайнеры, начиная новый проект. Веб-проекты особенно выигрывают, подчеркивает Сигель, от слаженной работы дизайнеров, программистов и экспертов по юзабилити: «По-настоящему дизайнерский процесс начинается с каркасных моделей и экранов интерфейса. Это его львиная доля, и она невероятно творческая. Очень важно, чтобы экранами интерфейса занимался графический дизайнер, а не разработчик или информационный архитектор. Многие дизайнеры набивают руку, конструируя, а не „дизайнеря“ сайт, и результат получается безликим. Нужно стимулировать постоянное взаимодействие и сотрудничество между дизайнерами и разработчиками. Они многому могут друг у друга научиться. Этот процесс естественным образом перетекает в визуальный дизайнерский процесс. Если у вас хорошие каркасные модели, это раскрепощает графических дизайнеров, они знают, что взаимодействие с пользователем просчитано, и у них появляется больше свободы для работы с представлением и аспектами этого взаимодействия».